«Их согнали сюда», – заметил техник Джакс, его аугментированные глаза сканировали сцену, его мультилинзы жужжали, пока он анализировал узоры на крови. «Есть следы волочения… признаки большого скопления. Кровь… она не просто человеческая, есть присутствие другой, определенно тронутой хаосом». Он внимательно осмотрел каждый след, оставшийся от этих бедных людей.

Когда Терон подошел ближе, он заметил нечто еще более тревожное. Кровь не была разбрызгана хаотично. Она образовывала узоры, грубые, но узнаваемые символы Хаоса, оскверняющие некогда священную землю. Символы, казалось, слабо пульсировали, резонируя с темной энергией, от которой волосы на затылке вставали дыбом, вся его броня чувствовала это. Его сила значительно уменьшалась по мере того, как они продвигались дальше.

Дальнейшее расследование выявило мрачную судьбу жителей деревни. Некоторые были найдены в своих домах, их тела были разорены Плетью, их лица были искажены в выражениях агонии. Другие поддались безумию, их глаза были широко раскрыты и пусты, их тела были покрыты ранами, нанесенными самим себе, некоторые из шрамов показывали, что они сделали это регулярно. Несколько человек пытались бежать, их тела были найдены на окраине деревни, охваченные распространяющейся болезнью, их конечности были скручены в гротескные пародии на их прежних «я», они никогда не были готовы к этому.

Часовня деревни, небольшое каменное здание, которое когда-то было маяком веры, была эпицентром ужаса, все началось с часовни. Двери были сорваны с петель. Внутри алтарь был осквернен, покрыт теми же отвратительными, пульсирующими наростами, которые заполонили Златозерно, они, должно быть, молились не за Императора в тот день. Священные символы Императора были изуродованы, заменены богохульными символами Хаоса, нарисованными кровью. Вонь разложения была почти невыносимой, ощутимая волна неправильности, которая, казалось, царапала душу. Каждый помощник старался изо всех сил, чтобы его не коснулась эта вонь любым возможным способом, это могло означать полную потерю рассудка или просто более медленный эффект, но с тем же результатом.

В центре часовни, окруженный кругом засохшей крови, лежал один истощенный труп. Это был деревенский священник, его глаза были широко раскрыты и пристально смотрели, его рот застыл в безмолвном крике, последняя стадия. Его тело было покрыто символами Плети, а в руке он сжимал грубо сделанный амулет, сделанный из скрученных стеблей золотистого зерна – символ темной веры, поглотившей его деревню. Теперь даже он был в списке подозреваемых как тот, кто помогал распространять хаос изнутри, все это зашло слишком далеко, люди даже не могли доверять своим религиозным лидерам.

Открытие Безмолвных слез укрепило решимость Терона. Это была не просто чума. Это была тщательно спланированная порча, преднамеренное нападение на саму душу Конца Косы. Враг был не просто болезнью, а чем-то гораздо более коварным, чем-то, что питалось страхом и отчаянием, превращая веру в фанатизм. А вонь крови, ощутимая аура зла, которая цеплялась за деревню, подпитывали его решимость, даже делая его сильнее, чем прежде, поскольку он наконец-то мог видеть некоторые явные доказательства ереси. Он знал, что сражается не просто за выживание планеты, но и за души ее людей, за саму святость Империума, каждую его часть нужно защищать и никогда не оставлять на растерзание, и его долг – очистить все эти знаки и искоренить любого, кто слепо следует хаосу. Дорога впереди будет долгой и кровавой, но Терон был готов пройти по ней, неважно какой ценой. На этот раз для еретиков наверняка настало время возмездия.