Когда бабушка только умерла и я ещё не знала об оставленном ею счёте, мне приходилось выживать, как могла. Растягивала имеющиеся в доме продукты настолько долго, как только можно. Но спустя месяц даже крупы и лапша закончились. Так что были в моей жизни времена, когда завтракать приходилось чаем и парой старых, чудом завалявшихся в шкафу печенек, а на ужин и того не оставалось. И этот бутерброд из несвежих продуктов, в сравнении с тем, что я пережила тогда, выглядел очень даже неплохо.

Пока я с аппетитом ела, Никла как-то удивлённо и даже недоверчиво смотрел на меня. В результате покачал головой и протянул мне пузатую бутылку из чёрного стекла.

- Нет, спасибо, - помотала головой, прожевав. – Я алкоголь не буду пить.

- Вода это, - хмыкнул он и всунул бутыль мне в руку.

Сам достал из темени покосившегося кухонного шкафа ещё одну такую же бутылку, устроился прямо на полу, потому что стул здесь был только один, и принялся есть остатки продуктов, прямо так, не сооружая из них бутерброд, а кусая по очереди.

Вонючая дымящая лампа, стоявшая на другом конце стола, потрескивала и периодически едва не гасла, но продолжала освещать тёмное помещение хоть как-то. Что примечательно, из окон сюда не проникал даже лунный свет. Стёкла были непроглядно чёрными. Такие грязные или просто закрашены? Спросить я не решилась.

Никла и так мне очень сильно помог, что его уже не радовало, судя по мрачным взглядам и вздохам. Похоже, у него из-за меня будут проблемы. Неудобно как-то вышло, но помочь я точно ничем не смогу. Оставалось только быть тихо благодарной и не создавать ещё больших проблем.

Как только я доела и выпила почти всю воду, вкусную, кстати, чистую и слегка сладковатую, такая в родниках бывает, Никла поднялся с пола, отряхнул руки от крошек доеденного хлеба, подхватил лампу и проговорил:

- Пошли, определю тебя куда-нибудь.

И я покорно пошла за ним. Почему-то была уверена, что он меня не обидит. А с чего такая уверенность - я и сама не могла понять.

- Вот тут ложись, - кивнул он на старый диван, приведя меня в соседнюю с кухней комнату. – Время уже позднее, отдохни немного. Утром, пока Гнилой квартал спать будет, выведу тебя на чистые территории.

- Гнилой квартал? – переспросила я.

- Ты совсем какая-то недалёкая, будто не от мира сего, - покачал он головой, пристраивая лампу на пол у дивана. – Будто ничего не знаешь. Неужто твой богатей тебя в таких условиях держал, что жизни вообще не видела?

Я только руками развела. Не признаваться же ему, что я вообще не из этого мира. Кто знает, как отреагирует. Вдруг выгонит сразу же. А я понятия не имею, где нахожусь и куда идти.

- Ложись уж, - махнул рукой на диван Никла.

И сам улёгся прямо на пол, чуть в стороне. Только какие-то старые тряпки приволок из угла и бросил, чтобы помягче было. Так неудобно стало.

- А может я на полу… - начала растерянно.

- Спи уже, убогая, - прокряхтел Никла ворочаясь, чтобы поудобнее устроиться. И погасил лампу, от чего всё вокруг погрузилось в полную темноту.

- Спасибо, - прошептала я, наощупь опускаясь на противно заскрипевший диван.

Долго пыталась улечься, но в бока всё время впивались какие-то бугры. Так и замерла, чтобы не скрипеть диваном. Не усну, так хоть подумаю.

- Как тебя звать-то, несчастная? – тихо спросил Никла, когда я затихла.

- Эль, - ответила полушёпотом.

- Спи, Эль. Утром оно легче станет. Может и придумаем, что с тобой делать, - вздохнул Никлаи и замолчал.

Может, и придумаем, - мысленно повторила я за ним. Только что же тут придумаешь? В такой патовой ситуации я ещё никогда не бывала. И что делать, совершенно не знала.