– Ну, наконец-то, – облегченно вздохнул Медведь. – А то я начал думать, ты заговариваешь мне зубы, не желая обращаться к тому, что тебя так гложет.

– Гложет? С чего ты взял?

– Да, вижу по тебе. По твоей суетливости и тревоге в глазах.

– А я думал, ты все обо мне знаешь, – с вызовом заявил я, но потом смягчился. – У отца большие проблемы. И это грозит всей нашей семье.

– Я тебя умоляю, – вдруг неожиданно громко рассмеялся Медведь. – Когда их у него не было? Или ты думаешь, бизнес твоего отца чист и непорочен. Да не бывает честных бизнесменов. Там, где крутятся большие деньги, правда не в чести. А там, где ложь, всегда царит опасность. Кому как не Андрею это знать? Я ненавидел его за такое лицемерие, ведь почти каждый день, он пытался «вразумить» меня. – Дядька прислонился к стене спиной. Теперь с его лица пропала даже тень улыбки, он стал абсолютно мрачен и серьезен. – Мы с детства росли с ним совершенно разными. И только мне всегда в пример ставили старшего брата, как хорошо воспитанного дальновидного мальчика, а он гордился этим неимоверно. Он был идеалом, воплощением родительской мечты. А я лишь делал то, что хотел. Когда мы стали уже подростками, к влиянию наших родителей подключился и Андрей. Его натиск оказался даже сильнее, чем их. Я сбегал из дома не раз, но вечно прятаться не получалось, и я всегда возвращался назад. Повзрослев, подумал, что, наконец, обретаю свободу. Не тут-то было. Андрей и тогда не оставил попыток исправить меня. Единственным способом уйти от этого стал героин.

– А просто уехать в другой город не пробовал? – с обидой спросил я.

– Пробовал, – разочарованно ответил Медведь. – Но своего племянника не хотелось бросать на растерзание Андрею. Уже тогда я заметил в нас двоих нечто родственное, не в кровном смысле, а в духовном. Я надеялся, что тебе хватит сил не поддаться влиянию отца, но все же оставлять с ним наедине не хотелось.

– Значит, мы оба виноваты в собственной судьбе. Ведь ты все-таки ушел, оставив племянника, а я не дал тебе сделать этого раньше. Ты умер из-за меня, ведь я привязал тебя к брату так сильно, что грозный Медведь с этим не совладал.

– Мы все воздействуем друг на друга. Хотим того или нет, – Медведь оттолкнулся от стены рукой, и выпрямился. – Кажется, я с влиянием переборщил. Ты так похож на меня, что это пугает. Ты верен своему делу, даже не смотря на небольшой перерыв, и я безмерно рад, конечно, но лезть на рожон не стоит. Расставшись с жизнью, ты не добьешься ничего. Прояви чуть больше терпимости ко всему происходящему и не придется больше ни в чем сомневаться. Я законченный наркоман и кутила, не создавший в музыке ничего стоящего. Обо мне не вспомнит никто. И я не желаю, тебе той же судьбы.

Дядька так крепко сжал мое плечо, что засаднило в мышцах. Однако я не шелохнулся.

– Мы оба с твоим отцом лжецы и эгоисты. И я не боюсь себе в этом признаться, тебе признаться. Ведь если какая-то сила заставила меня восстать, то неспроста. Пусть не скажу ничего толкового и праведного, но теперь я могу и должен быть честным с тобой как никогда. Уверен, ты понимаешь, о чем я. Ведь стараешься бежать от этого всеми силами. Ты бежишь от своего отца с его нравоучениями и правильными благочестивыми намерениями в отношении твоей «неправильной» жизни. И ты бежишь от образа своего дядьки, который за эти долгие годы стал таким далеким и идеальным. Вот почему, тебе страшно и трудно поверить в мое присутствие. Не потому, что я призрак, а потому, что я здесь с тобой. И я более не воспоминание, в которое можешь вложить оттенок своих собственных пожеланий, а значит я способен повлиять на тебя не так, как сам того хочешь. И в этом же причина, по которой сомневаешься в предложении Алика. Ты боишься измениться, поддаться кому-то. А я вот, что тебе скажу. Все это напрасный страх.