– Нет, я… совсем не для этого, – ответил Максим, чувствуя, как краснеет. А в самом деле, для чего он это сделал? «Брать быка за рога» по выражению Черткова у него в это время и в мыслях не было.

– Для чего же? – Ксения слегка наклонила голову набок.

– Я хотел сказать, что никого не видал краше тебя, – произнес он, наконец.

– В монастыре-то? – Ксения в ответ фыркнула. – Не мудрено.

– И не в монастыре, а… – начал, было, Максим, да тут же и оборвался. Он действительно почти что всю жизнь прожил в глуши и уединении, так уж вышло. Должно быть, он дик и смешон сейчас казался. В самом деле, в глазах девушки читалось лукавство, но в то же время – искренний интерес.

– Ты в самом деле из княжат? – спросила она. – Какого же рода?

– Заболотских, – ответил он.

– Я и не слыхала про таких, – она пожала плечами.

– Мои предки на Смоленске были вольными князьями, – сказал Максим.

– Поди ж ты! – Ксения пожала плечами с недоверием. – Предки князьями были, а ты теперь руки об мертвяков мараешь и служишь у мужика на посылках?

– Вовсе я не на посылках у него! – воскликнул, было, Максим, но тут же понизил голос, вспомнив, где он. – Я ему не служу, а состою у него в учении. Это рыцарю не зазорно – перенимать науку даже и у низшего.

– Рыцарю? – переспросила Ксения. – Это так польские шляхтичи себя называют. Ты так про себя говоришь, потому что из Смоленска?

– Нет, я… видишь ли, я одну книгу читал… – начал Максим, и стал сбивчиво рассказывать про короля Артура, про меч из камня, а главное – про его рыцарей и про то, какими правилами они руководствовались. Рассказывал он сбивчиво, перескакивая с одного эпизода на другой, однако вскоре заметил, что Ксения слушает его, затаив дыхание и лишь время от времени коротко переспрашивая, если что-то было ей непонятным.

– Нет, не так, – сказала она с жадным нетерпением, когда он в очередной раз запутался. – Ты расскажи мне все с самого начала.

– Да ведь там длинно… – начал, было, Максим, однако почувствовал, что ему и самому страсть как хочется рассказать эту историю, каковую он помнил почти что наизусть. Ни в ком до сих пор он не видел такого жгучего к ней интереса. Дядя, которому Максим читывал отрывки из Малория, воспринимал их равнодушно. В монастыре он говорить о рыцарских подвигах опасался – такие истории отец-игумен посчитал бы греховными. В Воскресенском его с интересом слушали только отец Варлаам да маленький Кузька, но оба воспринимали историю про Артура просто как нескончаемую сказку, в которой место Бабы Яги заняла Озерная Владычица.

Ксения же, казалось ему, почувствовала в этой истории то же, что и он: привкус какого-то другого мира, пусть не совершенного, но точно более красиво и интересно устроенного, чем тот, в котором им довелось жить.

«Должно быть, ей ужасно скучно здесь, вечно сидеть в светелке под присмотром прислуги и грубияна-брата», – подумал мимоходом Максим. – «Ничуть не веселее, чем мне было в монастыре, а может быть, даже и хуже».

– Пускай, пускай длинно! – сказала Ксения, взяв его за руку. – Расскажи же, с чего там все началось.

– Видишь ли, жил некогда в Английской земле король Утер… – начал Максим с волнением в голосе.

Он рассказывал подробно, стараясь ничего не упустить. И о пророчествах Мерлина, и о мече из-под наковальни, и о рыцарях.

– Что же это за книга? – спросила вдруг Ксения, прервав его рассказ где-то на моменте столкновения Артура с римским императором Луцием. – В которой все это описано? Она у тебя с собой?

– Нет, она у меня в Воскр… дома у меня, в общем, – сказал Максим, пожалев, что не взял книгу с собой. Да откуда ж ему было знать, когда он отправлялся продавать грузди, что поездка вот так обернется?