Луганцев с детства не боялся черновой работы, все любил делать сам от начала до конца, но когда увидел гору историй болезни только одного из госпиталей, понял: здесь работа для всей кафедры и даже больше. Поэтому документацию профессор распределил на всех сотрудников кафедры, в том числе и на клинических ординаторов второго года обучения. Задание было простое: распределить все истории по нозологическим единицам, сформировать папки, заполнить карточки, в которые внести основные данные о болезни, включая анализы. Свою часть историй Александр Андреевич разложил быстро, а заполнять карточки времени не было, вот тут-то он и вспомнил о Галине и пригласил студентку к себе:

– У меня для вас есть работа. Если согласитесь, нужно заполнить титулы карточек, а клиническая часть за мной. Согласны?

– Конечно, да! Я рада буду помочь вам, профессор.

– Работать будете у меня в кабинете в свободное от занятий время. Полагаю, что я вас не стесню. Вот вам аванс. – Луганцев протянул студентке деньги.

– Нет-нет, не нужно! Я и так сделаю.

– Так не будет. Я нанял вас на работу и обязан вам заплатить, не заставляйте меня сердиться.

– Хорошо-хорошо, я больше не буду, – ответила девушка, как нашкодивший ребенок. – Если позволите, я приступлю сейчас.

– Вы вольны выбирать время сами, чем быстрее сделаете, тем больше получите премиальных.

С работой Галина справилась за десять дней. Профессор все внимательно посмотрел, придраться было не к чему, все заполнено точно и каллиграфическим почерком.

– Молодец! Похвально, работа прекрасно и быстро сделана. Это достойно награды. – Луганцев протянул студентке пять сотенных ассигнаций.

– Это много, профессор. Это больше моего месячного оклада санитарки.

– Вы удивительная девушка, Галя! Вы пытаетесь учить профессора, а значит, вы думаете, что он меньше вас знает. Берите и торопитесь тратить, а то скоро денежная реформа, как бы нынешние рубли не обесценились.

– Простите, Александр Андреевич, у меня и в мыслях не было учить вас. Да как же это можно! Простите!

– То-то же. Прощаю. И запомните: дают – бери, бьют – беги. Скоро у вас такой работы прибавится.

На следующий день заведующий кафедрой объявил, что все отсортированные истории болезни сотрудники могут сдать студентке Белоусовой для заполнения титулов карт, дабы не тратить на это свое драгоценное время.

Галя упорно трудилась, работы у нее было не на один месяц, а потому она оборудовала в одном из подсобных помещений хирургического отделения лежанку, где часто ночевала. Чем чаще девушка видела профессора, тем больше открывала в нем новых черт, ей все в нем нравилось, она престала бояться, когда он сердился, она рада была видеть его любого, веселого и уставшего, чем-то недовольного и задумчивого, лишь бы только видеть его, его одного. Она влюбилась.

Луганцев тоже волновался, когда Галя долго не появлялась, он думал о ней, ему необходимо было ощущать ее присутствие рядом и тогда работалось легко и споро. Друг с другом они говорили мало, работали себе, каждый делал свое дело. Беседы велись только за чаем, о котором всегда заботилась Галя, и к чаю готовила что-нибудь вкусненькое, за что профессор ее всегда хвалил.

Но однажды Луганцев заметил какую-то тень на лице студентки, она была менее быстра, чем обычно, задумчива и без искры в глазах.

– Что случилось, Галина Викторовна?

Она молчала.

– А я думал, мы друзья и можем доверять друг другу.

– Тетя у меня заболела и, похоже, серьезно.

– Что за болезнь? Диагноз поставили?

– Да что-то по-женски. Мне и говорить неудобно.

– Ты не обидишься, если я назову тебя дурочкой? Немедленно, сейчас же вызывай к тете «скорую», а как скажешь диспетчеру тетин адрес, передашь трубку мне. – Луганцев пододвинул телефонный аппарат к Галине.