Айрин не находила себе места. Нужно что-то сделать! Но что? И – почему? Потому что ей приснилась чужестранка? Это же был сон, да?
Рагне смотрела вслед девчонке, когда рядом с ней возник Цифер, ведя за собой осёдланных лошадей.
– Почему мне нельзя убить её? Она же может нас выдать!
– Она попытается это сделать, но на этот раз я направила колдовство прямо на неё. Когда девчонка освободится от чар, нас уже и след простынет, а твои друзья завершат дело. Отличная работа. Ты воистину принц крыс, мой друг!
– И мне нечего им дать, кроме смерти, – мрачно пробормотал Цифер.
Рагне провела рукой по чёрным защитным знакам на боках лошади, когда садилась в седло. Они защитят её от проклятья, которое Цифер наложил на деревню.
Они пришпорили коней и погнали их в холодную ночь, и уже скоро спящий Хальмат остался далеко позади.
Колдовская чума
На следующее утро Айрин встала с трудом.
– Я, конечно, уже привыкла, что твоего брата приходится будить трижды, но чтобы тебя! – ругалась Грит. – Поднимайся же! Полы надраить, залы проветрить, работа сама собой не сделается. Да что с тобой стряслось, Айрин Дочь Ворона? Неужто заболела?
– Нет, нет, всё хорошо…
Айрин зевнула. Она не могла по-настоящему проснуться и всё ещё находилась под гнётом странного сна. Ей снились крысы, пауки и тёмные фигуры в хлеву, но едва она пыталась в точности вспомнить кошмар, как видения тут же улетучивались.
– А как чужестранка? Она ещё здесь?
– Нет, уехала, прямо посреди ночи. Но оставила немаленькую сумму серебром и ещё написала несколько строк, которые я, правда, не могу прочитать. Придётся подождать, пока дядюшка проснётся, тогда узнаем, что там написано.
Айрин выскочила из постели.
– Наконец-то действительно хорошая новость!
Грит сморщила нос:
– Что эта госпожа тебе сделала? У нас испокон веков не было такой щедрой гостьи. Ты же не ревнуешь к ней?
Айрин собралась было возразить, но промолчала. Очевидно, никто, кроме неё, не увидел в чужестранке опасности и никто, кроме неё, не мог знать, что она руками Барена натворила. Айрин оставалось лишь радоваться новости, что Рагне фон Биал покинула «Голубой дракон» и Хальмат. А ещё Айрин чувствовала, что она непременно должна поговорить об этой странной гостье с Нуррой.
Навестить крёстную ей удалось только ближе к обеду. Хотя был черёд Барена относить похлёбку, которую повар Лель каждый день оставлял для старухи, Айрин отправилась сама.
– Куда же делся твой брат? – проворчала старуха.
– У него сегодня много дел, – объяснила Айрин.
– Надеюсь, он помнит, что собирался наколоть мне дров. А ты садись-ка к печи да обогрейся, пока есть жар.
– Но, крёстная, я ведь тоже могу наколоть тебе дров.
– Не сомневаюсь, но нам обеим есть о чём поговорить.
Нурра поставила горшок на плиту и долго не отводила взгляда от пахнущей горохом и салом похлёбки.
– О чём же? – поинтересовалась Айрин, но не получила ответа. Какое-то время тишину в хижине нарушало лишь бульканье похлёбки на плите. Айрин покашляла. – Странно, но и у меня такое чувство, что мы должны о чём-то поговорить, вот только не знаю о чём.
– Что? – Нурра очнулась от своих мыслей. – Ах, хватит и того, что я знаю. Однажды я поклялась хранить тайну. Именем Фронара и Умоны принесла клятву, но вчера нарушила её.
– Что за тайна, крёстная?
Нурра пристально посмотрела на неё:
– А то, что я нарушила священную клятву, тебя, по-видимому, не тревожит? Теперь неизвестно, найду ли я когда-нибудь дорогу из царства мёртвых к пиршественному столу богов. – Её взгляд смягчился и стал печальным. – Речь идёт о тебе и твоём брате и о той ночи, когда вас оставили на пороге нашего трактира.