Ася оглянулась. Действительно, вдали между холмами виднелись блестящие крыши и розовые ажурные башни какого-то города. Ей вдруг сделалось холодно, и она поняла, что это – страх. Что их там ждёт? Друзья? Враги? Безразличие?

– Идём, – как могла спокойнее, сказала она. – Не будем терять времени.

Ни единой живой души не было видно вокруг. Они долго шли прямиком по траве, потом заметили в стороне дорогу и зашагали по ней. Похоже, здесь было лето в разгаре. Солнце пекло как в июле, и сначала Ася, а следом за ней и Сергей, стянули свитера. Асина голубая маечка и белая рубашка Сергея были признаны самой подходящей одеждой для подобного путешествия. Они всё ближе и ближе подходили к неизвестному городу, но по-прежнему ни на дороге, ни на полях не было видно ни людей, ни животных. Только кузнечики заливисто стрекотали в траве, да время от времени жужжала, пролетая мимо, пчела. Юные путешественники, скрывая друг от друга тревогу, вглядывались вперёд.

Теперь хорошо было видно, что город окружает бледно-розовая, кораллового оттенка стена с круглыми башнями, увенчанными высокими арками и островерхими, ослепительно сверкающими на солнце оливково-зелёными шатрами.

– Как красиво! – обрадовалась Ася. – Мне кажется, в таком удивительном городе должны жить добрые люди.

– Не пойму, чем это они кроют крыши? – с любопытством истинного путешественника ответил на это Сергей. – Похоже на стекло. Никогда о таком не слышал!

Наконец дорога подвела их к открытым воротам. Сразу за ними начиналась узкая улица с красивыми небольшими домами. Никакой охраны здесь не было.

– Никого! – испуганно воскликнула девочка, озираясь вокруг. – Странный город!

– Нет, посмотри, вон там кто-то есть! – её спутник кивнул на палисадник крайнего домика.

Действительно, на скамеечке между двумя кустами поникших роз сидела, понурясь, старушка. Она смотрела прямо перед собой грустным потухшим взглядом и явно ничего не замечала вокруг. Ася подошла к ней поближе и молча поклонилась. Старушка печально на неё посмотрела, и, даже не кивнув, вновь погрузилась в свою безотрадную думу.

– Наверное, у неё какое-то горе, – вернувшись к Сергею, шепнула Ася.

– Она не удивилась, увидев нас, и то хорошо, – тоже шёпотом отозвался он. – А то я уж боялся, что тут не осталось никого живого! Пойдём!

Город оказался очень красивым. Улицы, мощенные серовато-розовым камнем, обрамлённые цветниками и нарядными, словно игрушки, домами, сияли чистотой. Большинство особняков были сложены из красивого кораллового камня, но встречались и белые, и светло-серые, и тёмно-красные домики, и ни один из них не походил на другой. Их арочные, с затейливыми переплётами, веранды и окна сверкали в полуденном солнце разноцветными стеклами. Высокие крыши домов и башен были покрыты стеклянными плитками, то – оливково-зелёными, то – тёмно-вишнёвыми. Солнечный свет играл и искрился на них сполохами разноцветных огней, отбрасывая вокруг весёлые зайчики-блики. Перед каждым особняком красовался садик с цветами, но сами дома казались ярче цветов.

Сергей и Ася так залюбовались всем этим великолепием, что не заметили, как дошли до центральной площади. Улица, по которой они шагали от дома к дому, повернула, и они оказались на открытом пространстве, окружённом несколькими дворцами. Здесь были люди. Мимо них пробрела мрачная женщина в белом чепце и длинном свободном платье, едва не задев Сергея корзиной с фруктами и овощами, – и даже не посмотрела на них. Невдалеке возле повозки с яблоками стояли двое бородатых мужчин, явно – покупатель и продавец. Один рассеянно рылся в кожаном кошельке, другой апатично накладывал яблоки в холщовый мешок. Оба молчали.