Я опустила глаза вниз, и поняла, что причиной неприятных ощущений в области шеи стал дедушкин медальон.

Звенья цепи вытянулись и тихо потрескивали, норовя вот-вот лопнуть. Медальон едва уловимо вздрагивал, словно его кто-то собирался затянуть внутрь зеркала при помощи магнита.

Меня медленно потянуло вперед.

Я схватилась за натянутую, словно тетиву цепочку, и с силой дернула ее на себя, пытаясь противостоять этой, неизвестно откуда пришедшей силе.

Украшение с силой вдавливалось в кожу. Я тихо вскрикнула.

− Уходи, Амелия! Уходи же…

− Исчезни!!! − завопила я, больше не в силах сопротивляться. Мои ноги уже почти приблизились к раме.

− Отдай это мне!

Я вздрогнула. Голос, проронивший эту фразу, отличался от тихого бормотания, которое я слышала прежде. Он был грубым, пропитанным злобой и ненавистью.

− Ни за что! − мои ладони соприкоснулись с ледяной поверхностью зеркала.

Тьма, сгущающаяся вокруг меня, закружилась вокруг в бешеном вальсе. Сердце почти вылетало из груди, а глаза словно пульсировали изнутри.

Я со всей силы дернула за цепочку, и та с треском лопнула.

Меня отбросило назад, а изо рта вырвался очередной вопль.

Я почувствовала под собой твердь прохладного дубового паркета. Волосы разлетелись в стороны.

Воздух всколыхнулся. Зеркальная гладь завертелась взбесившейся спиралью, и, издав какой-то непонятный, похожий на отдаленные раскаты грома звук затихла, снова отразив внутри себя всевозможные платья и туфли. А еще, мое перепуганное от страха лицо.

Послышались частые шаги:

− Амелия, ты в порядке? − дверь моей комнаты распахнулась, и туда влетела мама. − Я, кажется, слышала крик…

Меня по-прежнему била легкая дрожь. Я громко и отчаянно хватала ртом воздух, не в силах отвести взгляда от зеркала.

− Боже, что здесь происходит?! − мама подбежала ко мне и принялась лихорадочно ощупывать мои руки и ноги. − Ты в порядке, дочка? Не ушиблась?

Я вцепилась в мамино плечо мертвой хваткой. На глаза уже наворачивались слезы, но, приложив невероятное усилие, я все же сумела их сдержать.

− Я… в порядке. Просто поскользнулась… − осторожно поднявшись на ноги, я еще раз с опаской огляделась по сторонам.

− Почему ты кричала? − мама пристально заглянула мне в глаза.

− Просто… я ударилась ногой о банкетку. Наверное, задела нерв.

− Ты уверена, что все нормально?

− Да, абсолютно. Просто немного устала. Завтра нужно встать пораньше, у меня семинарская неделя на носу, а несколько рефератов так и остались недоделанными. Думаю, мне стоит лечь…

С этими словами я осторожно поднялась, а затем, медленно направилась к постели.

Я успела стянуть с себя шорты и забраться под одеяло прежде, чем мама вышла из гардеробной. Разговор продолжать не хотелось, и мои глаза почти сразу же притворно закрылись.

Через секунду кровать тихо скрипнула, а прохладная мягкая ладонь мамы коснулась моей щеки, и нежно провела по ней пальцами.

− Ты точно ничего не хочешь мне сказать, Амелия? − прошептала она.

Я не ответила.

Послышался тихий вздох.

Поняв, что отвечать я не намерена, мама начала медленно подниматься, но моя рука вдруг ее остановила, и потянула обратно.

Я была не в силах справиться с собственным страхом перед тем, что та неведомая сила, что пыталась затащить меня в зеркало, может снова неожиданно вернуться. Мне безумно не хотелось оставаться одной.

− Мам… − тихо протянула я, − А помнишь, как в детстве я всегда боялась того темного угла возле письменного стола в нашей старой квартире и думала, что там живет домовой?

Мама ласково улыбнулась, и утвердительно кивнула:

− Конечно, помню. Ты всегда визжала как резанная, и прибегала в нашу с папой спальню. Он всегда относил тебя обратно в детскую только после того, как ты засыпала. А почему ты вдруг об этом вспомнила?