Мама пристально посмотрела на меня:

− Как погуляла?

− Да так, ничего особенного. Посмотрели с ребятами второсортный фильм, из разряда «увидел-забыл», посидели в кофейне…

− Что-нибудь случилось? − поинтересовалась она, стянув с переносицы очки и почти сразу же заметив мой недовольный, до неприличия кислый вид.

В комнате было невероятно жарко.

«Кажется, мама действительно заболела, раз включила радиатор на полную мощность»… − подумала я, и, стянув с себя джемпер, вслух пробормотала:

− Да нет, все хорошо. Просто немного устала. Это моя первая прогулка с друзьями за долгое время, и я… ну, в общем, ты понимаешь.

Мама улыбнулась, и ласково взяла меня за руку:

− Да, родная, я все понимаю, и ни в чем тебя не упрекаю. Это настоящее чудо, что ты, наконец, пришла в себя и вернулась к нормальной жизни.

Я наклонилась и чмокнула ее в горячий лоб.

− Люблю тебя, мам.

− Я тоже тебя люблю…− прошептала она, и, отстранившись, похлопала меня по руке.

− Я приготовлю горячего пунша с малиной и корицей… − протянула я, заходя на кухонный островок, − Тебе нужно пить больше жидкости. Да и температуру сбить бы не мешало…

После того, как мы пропустили по стаканчику ароматного напитка, мама, несмотря на все мои уговоры, так и не захотела лечь в постель. Вместо этого она запаслась новой коробкой с салфетками и вернулась к работе.

Я же отправилась в свою комнату, и, стянув с себя джинсы, без сил рухнула на кровать.

Мягкость пухового одеяла приятно ласкала тело, а запах ванили, распространявшийся от свежего пододеяльника − нос.

Мои ноги бессильно свисали с кровати, а волосы рассыпались по подушке словно паутина, только что сплетенная старательным пауком.

Мои ладони нехотя соединились, и по комнате сразу же раскатился тихий хлопок. Ночники, располагающиеся по обеим сторонам от кровати, словно по мановению волшебной палочки зажглись. Приятный полумрак заполнил комнату, сменив собой еще несколько секунд назад заполнявшую ее тьму. Часы на прикроватной тумбочке показывали половину десятого вечера.

Я снова и снова пыталась хоть как-то забыться, но момент, связанный с Анджеем и той сногсшибательной брюнеткой, все равно никак не хотел выходить из головы.

«И с чего я только взяла, что нравлюсь ему? − подумала я. − Он просто заступился за меня перед Эдуардом, а я напридумывала себе бог весть что!».

С губ сорвался легкий смешок.

− Вот идиотка! − протянула я вслух, и резко вскочила с постели.

Нужно было срочно переодеться.

Отыскав черную майку и свои любимые шорты, я принялась нехотя их натягивать.

Когда все было сделано, лицо вдруг предательски запылало, а сердце в груди, беспокойно затрепетало, затруднив дыхание. Мысли в голове так и путались.

− К чему тогда был весь этот флирт с его стороны? − спросила я сама себя и почти сразу же нашла ответ в словах, сказанных Андреем.

«Он всего лишь еще один смазливый придурок, не пропускающий ни одной юбки»… − послышался в голове голос друга.

Я тяжело вздохнула, и, проходя мимо гардеробной, решила на секунду остановиться, чтобы мимолетом разглядеть в стоящем там зеркале собственное отражение.

Зрелище было довольно жалкое. Мои худые руки свисали словно плети, волосы спутались, длинные ноги, прикрытые короткими розовыми шортами, покрылись гусиной кожей, а глаза… почему-то горели каким-то странным, зеленоватым светом.

Свалив все на освещение, я направилась к окну, и, отворив створку, с облегчением втянула в себя немного вечернего весеннего воздуха.

На улице все еще было сыро, но дождь уже прекратился. До моего уха доносилось приглушенное гудение вечерней Москвы. Деревья, примостившиеся за железной оградой парка, находящегося прямо через дорогу, тихо шумели, откидывая свои замысловатые тени на мокрый асфальт. Немногочисленные прохожие ускоривали шаг, очевидно, желая как можно быстрее попасть домой.