– Немцы любят забавляться со смазливыми парнями, особенно с такими воспитанными, как ты. Ква хисани яко, – мягко произнес Фулани и махнул рукой. Подумать только.

– Да, ты у нас мечтательный красавчик. – Комба протянул руку к Хамзе, словно собирался погладить его по щеке.

Прочие подхватили: изображая Хамзу, прогуливались делано женственной походкой, притворялись, будто подают еду и массируют спину.

– А когда ты надоешь этому немцу, возвращайся к нам, будешь массировать спину мне, – сказал кто-то.

Прошло немало времени, прежде чем эти шутки наскучили рекрутам и они оставили Хамзу в покое. Он же молча поеживался от унижения и от страха, что их предсказания об участи, которая его ждет, окажутся правдой. Он уже чувствовал себя одним из них, делил с ними лишения и наказания, и никто прежде не разговаривал с ним в таком пренебрежительном тоне. Казалось, они уже исключили его из своих рядов.

От Ильяса вестей не было, но беспокоиться не о чем, сказал Халифа.

– Дар-эс-Салам далеко. Мы всё узнаем, когда оттуда кто-нибудь приедет, а может, Ильяс пришлет нам письмо. Рано или поздно мы обязательно всё узнаем.

В первое время после того, как Афия перебралась к Бимкубве и Бабе Халифе, она спала на полу, на тонком матрасе, набитом капоком[39], в одной комнате с ними. Заднюю комнату использовали как кладовку. Там стояла корзина с углем, старые кастрюли, предметы мебели: когда-нибудь да пригодятся. Халифа пообещал, что они разберут кладовку и устроят там комнату для Афии. Надо будет побелить стены известковым раствором, чтобы уничтожить клопов: тогда в комнатке будет очень уютно. В передней части дома есть еще одна кладовая с отдельным входом.

– Перенесем всю рухлядь туда, – сказал Халифа. – Успеется. Пусть сперва попривыкнет. Она еще маленькая. Пусть одолеет страхи.

– Она не ребенок, – возразила Би Аша, но настаивать не стала.

Афию по-прежнему била лихорадка, рука болела, хотя с каждым днем все меньше. Би Аша отвела ее к костоправу, тот помассировал руку и наложил гипс из целебных трав, муки и яиц.

– Это поможет кости зажить, – пояснил он.

Через несколько дней костоправ снял гипс и показал Афие, как разрабатывать руку, чтобы вернуть подвижность. Но предупредил Би Ашу, что, быть может, целиком подвижность не вернется и волокна мышц не восстано-вятся.

Би Аша молилась за Афию, учила ее читать Коран. Если мы будем читать вместе, ты перестанешь постоянно думать о своей боли, Бог смилуется над тобой и вознаградит тебя, сказала Аша. Несколько недель она каждый день учила Афию читать, и наконец та стала разбирать короткие суры; тогда Аша послала ее к соседке, Би Хабибе, которая каждое утро давала у себя дома уроки еще четырем девочкам. Би Аша надеялась, что в обществе других детей Афия будет учиться лучше. Но призналась Халифе, что сомневается в учительских способностях Би Хабибы. Девочки вовсю пользуются ее снисходительностью и, чтобы увильнуть от учебы, просят Хабибу рассказывать им истории.

– Какие истории? – заинтересовался Халифа. Истории он любил.

– Не знаю, – проворчала Би Аша: он ничего не понял. – Надеюсь, что о Пророке и его сахабах[40], но ведь девочки должны учиться читать. Я за это ей и плачу.

– А, хорошие истории, – ответил Халифа, к досаде Аши: в его тоне ей послышалась снисходительность. Ашу часто раздражало его нескрываемое безразличие к вопросам веры.

– Да уж надеюсь, что хорошие, – сказала Аша. – Или ты думаешь, я плачу за то, чтобы она ходила слушать сплетни?

– Сплетни стоят дороже, – парировал Халифа, довольный своей находчивостью.

Шли недели, Афия читала все более бегло, рука ее зажила, после учебы (занятия начинались с самого утра и длились часа два) она помогала по хозяйству. Вернувшись от Би Хабибы, она отчитывалась Бимкубве о прочитанном утром, порой даже показывала, как читает. Потом они шли на рынок за овощами и фруктами, а в те дни, когда можно было есть мясо, и за мясом. Би Аша объясняла Афие, сколько стоят продукты, как за них платить, как распоряжаться деньгами. Вот подрастешь, будешь сама ходить за покупками, говорила Аша. Иногда они проходили мимо дома купца Нассора Биашары и видели, как Халифа сидит за столом в конторе, лицом к открытой двери. Контора располагалась на первом этаже дома купца. Он с семьей жил на втором. Ближе к полудню, когда Аша и Афия возвращались с рынка, по домам ходил торговец с корзиной и продавал рыбу. Он покупал ее у рыбаков на берегу, избавляя своих клиентов от необходимости идти на берег, рыться в чешуе и рыбьих кишках. Афия научилась готовить рыбу: размолоть на жернове чеснок, имбирь, острый перец, обмазать этой смесью рыбу изнутри и снаружи. Одной рукой Афия молола приправы, другой придерживала жернов, хотя толком не могла сжать левую руку. Но она приспособилась к своему увечью, научилась справляться и с этой работой, и со многими другими.