– Извините, господа, я должен был сам сообразить. – Засуетился хозяин, разливая коньяк. – Грешным делом заслушался. Очень рад, что у Виктора Алексеевича все так удачно разрешилось.

– Для Виктора Алексеевича все только начинается. – Ростопчин встал и поднял свой бокал. – За нового полковника российской армии!

Все встали, чокнулись и, уже не смакуя, выпили до дна. Принесли кофе, и вечер продолжился уже в более домашней обстановке.

– Тимофей Иванович, не подскажите, где сейчас Генрих Штейнберг?

– Скорее всего, в Дрездене.

– Как часто ваши курьеры ездят в Европу?

– Один – два раза в месяц.

– Мне нужно отправить Штейнбергу письмо и небольшую посылку, но я не хочу использовать официальные каналы.

– Мы можем помочь. Курьер должен выехать в Дрезден через четыре дня, но отъезд можно перенести и на завтра. Весь путь займет чуть больше двух недель.

– Буду вам безмерно благодарен, Тимофей Иванович. Не стану скрывать, что собираюсь воспользоваться пребыванием Штейнберга в Европе для расследования этой аферы с картинами. Он начнет распутывать это дело из Амстердама, а мы с Виктором из Петербурга.

– Генрих Карлович квалифицированный специалист, он сможет все устроить таким образом, что и наше дело не пострадает. Думаю, вам нечего беспокоиться на этот счет.

Ростопчин тем временем выложил на стол большой, тяжелый сверток прямоугольной формы, перевязанный шелковым шнурком.

– Здесь две картины из тех, что привезли в Петербург – Пояснил он. – Могут, пригодятся в качестве образцов.

Затем он извлек из баула толстый пакет из плотной коричневой бумаги, на котором были проставлены государственные печати и два увесистых кожаных мешочка.

– В конверте личное письмо и копии всех имеющихся на настоящее время документов по этому делу. – Ростопчин положил конверт на упаковку с картинами. – В мешочках деньги, по сто золотых червонцев в каждом. Император распорядился выдать на расходы. Один поедет в Дрезден, второй останется в Петербурге.

Сказав это, Ростопчин положил один из мешочков на пакет с картинами, а второй пододвинул к Соколову.

– Дерзайте, господин полковник, теперь слово за вами.

– Федор, все это так неожиданно. – Начал мямлить Соколов. – Я даже не знаю с чего начинать, вот если бы здесь был Генрих…

– Чего захотел. – Прервал друга Ростопчин. – Генрих пусть начинает с Амстердама, а мы с тобой уж как-нибудь здесь управимся.

– Если ты будешь помогать, то я согласен.

– Я буду не помогать, а руководить. Ты забыл, что император меня назначил руководителем «Тайной полиции» – мне никак не удастся увильнуть, ни от самого расследования, ни от ответственности. Так что завтра к девяти часам жду тебя в своем кабинете. Получишь деньги и отправишься к обер-полицмейстеру Петербурга, заниматься убийством Корсакова.

– Ты думаешь, убийца все еще в Петербурге?

– Если убийство Корсакова связано с картинами, то преступника давно уже покинул город.

– Тогда какой смысл в нашем расследовании?

– Нам приказано найти картины, вот этим мы и будем заниматься. Пока у нас нет фактов, подтверждающих, что убийство Корсакова как-то связано с исчезновением коллекции, это только рабочая версия и твоя задача – разобраться с этим вопросом. Я в это время займусь пассажирами судна «Королева Маргарита», прибывшими вместе с Корсаковым. Каждый вечер в шесть часов, встречаемся у меня в кабинете для обмена информацией и подведения итогов. В случае особой необходимости можешь приходить в любое время.

1. Долгоруков Иван Михайлович (1764 – 1823) – князь, тайный советник (1802 – 1812), русский поэт, драматург, мемуарист.

2. Исторический факт.