Когда я добрался до отсека, куда показывала стрелка, створка передо мной отъехала в сторону, и я зашел. Комната оказалась довольно уютной: односпальная кровать, диван, стол с заблокированной панелью. Был даже санузел с душевой кабиной. Осмотревшись, я завалился на кровать и, глядя в потолок, размышлял, как мне выбраться отсюда. Перебирая в голове различные варианты, не заметил, как уснул.

Проснулся я от резкой боли в голове: сквозь веки пробивался яркий белый свет. Попытался закрыться от него ладонью, но не получилось: рука оказалась намертво прикована к постели. Повернув голову вбок, я разлепил веки, и мутная картинка постепенно обрела четкость.

Комната напоминала операционную. Яркий свет и руки-манипуляторы марки «Хирг-И» – это первое, что я смог разглядеть. Окинув себя взглядом, я увидел, что абсолютно гол и надежно прикован к столу. «Что за, бл…, мать его, шутки такие?» – задал я себе вопрос. Перед глазами на секунду потемнело и выскочила надпись: «Активация нейромодуля». Следом за ней другая: «Ожидайте…»

Зрение вернулось, и перед глазами возникла виртуальная табличка с данными от нейромодуля.

«Ух ты! Так выглядят данные с нейро?»

От нахлынувших мыслей и передаваемых данных голова начала кружиться.

«Как отключить эту дрянь, а-а-а?»

Не успел я подумать об этом, как картинка мира вернулась в прежнее состояние.

«Чуть мозги не сварились. Мысленные команды, значит… Ладно, потом разберемся. Как встать-то?» – дергая руками и ногами, думал я.

– Эй, тут есть кто-нибудь?! Выпустите меня! – крикнул я первое, что пришло на ум.

Замки на удерживающих меня ремнях щелкнули, а сами ремни втянулись внутрь стола.

– Подопытный номер зет четыреста восемь, пройдите в зал диагностики.

«Что она еще задумала? Надеюсь, это не смертельно? Но деваться некуда, я либо подчиняюсь, либо протокол ликвидации». – Успокоив мысли, я встал, ощутив босыми ступнями, что пол теплый.

Под ногами вновь загорелась указательная стрелка. Меня слегка пошатывало, снова закружилась голова, к горлу подкатил неприятный комок, я ухватился за край стола. Постоял с минуту, пока мои бастующие органы чувств не пришли в норму, и побрел туда, куда требовала система.

Пройдя в соседний отсек, я встал посреди комнаты, осматривая голые стены с белыми панелями. Дверь закрылась, и от того, что я очутился в замкнутом тесном пространстве, стало слегка неуютно.

– Трусы бы выдали, а то стою тут, причиндалами трясу… – сказал я в пустоту, чтобы хоть как-то унять тревогу.

– Начало диагностики, приготовьтесь, – прозвучал мягкий женский голос.

– Как? К чем…

Я не успел договорить.

Свет в комнате неожиданно погас, и перед глазами всплыла виртуальная картинка с различными геометрическими фигурами.

«Это еще что за хрень?» – думал я, рассматривая фигуры.

В итоге, изучив внимательно каждую, я заметил определённую закономерность. Как только я ее понял, фигуры поменяли места. Картинка моргнула зеленым, и мой нейро выдал мне следующую табличку – с различными палочками.

«Ага! Это, похоже, тест», – догадался я.

Я решал различные головоломки с помощью своего нейромодуля, и картинки сыпались одна за другой: фигуры сменялись схемами. Постепенно я стал замечать, что решения даются мне все легче и легче, скорость, с которой я разбирал ту или иную головоломку, росла с каждым пройдённым тестом.

Когда на каждый тест стало уходить меньше доли секунды, картинки пропали, в комнате зажегся свет, и одна из настенных панелей передо мной отъехала в сторону. Из открывшейся ниши выдвинулось кресло, пол под ним загорелся зеленым: недвусмысленное приглашение присесть. Как только я разместился, ощущая пятой точкой холод кожаной обивки, из спинки с тихим жужжанием вылезла металлическая рука-манипулятор и надвинула мне на лоб серебряный обруч.