– Граница закрыта, – повторил военный, невозмутимо оглянув нас. – Вам придется остаться на нейтральной территории пока границы не откроют.

– Хочешь сказать закрыта для простых смертных? – сердито спросил тот же брюнет, указав рукой на только что проехавшую машину с правительственными номерами. – Какого хрена вы пропустили ту машину?

Спокойно. Не стоит в таком тоне разговаривать с человеком с ружьем, тихо произнес шатен, едва дотронувшись до плеча парня с татуировкой. А после обратился к военным. По какой причине граница закрыта?

Военные в недоумении переглянулись.

– Сегодня Белозерье напала на Варпину. Объявлена война, – ответил уже второй военный, который оказался более эмоциональным, чем его товарищ.

Мы втроем как по команде переглянулись растерянно и недоуменно.

– Подождите, какая война? Утром все было нормально… – растерянно пролепетала я, пытаясь осознать все, что только что услышала. – Как же… Как же мы вернемся домой?

– У нас нет информации, когда границы откроют, – сообщил все тот же более сговорчивый военный. – Уезжали бы вы отсюда, да поскорее. В этих местах дроны летают…

– Пиздец, – коротко и ясно заключил парень с тату, возвращаясь в автобус. – Спасибо за утренний репортаж новостей…

– Стойте, куда мы сейчас с детьми?! – болезненно вскрикнула я, направляясь в сторону военных. Но мужчина, спасший меня на границе с Варпиной вовремя остановил, взяв за локоть. —Вы хоть понимаете, что мы сдохнем с голоду? Где нам жить, в лесах?! Вы не имеете право не пропустить нас! Я гражданка Белозерья! У меня ребе…

– Гражданка Белозерья, у нас приказ никого не пропускать. Как только прикажут открыть границы, мы вас пропустим.

– С ними бесполезно разговаривать, – тихо произнес шатен, уводя меня в сторону автобуса. – Приказ они выполнят любой ценой. Нам нужно убираться отсюда.

Я вырвала руку на половине пути к автобусу, чем заставила мужчину остановиться. Тяжело дыша, прикрыла лицо ладонями, а после нервно провела по волосам и села на корточки. Послеоперационный шов от кесарева сечения снова дал о себе знать мелкими осколками боли.

– Нам нужно уезжать, – повторил он тихо.

Наши взгляды встретились: мой растерянный и поникший, а его решительный и строгий. Отчего-то мне интуитивно захотелось довериться ему. За короткий промежуток времени, что мы были знакомы, он уже дважды помог мне. При этом был единственным из всех, кто не струсил и выбежал за мной едва ли не под пули на границе с Варпиной.

– Куда уезжать? спросила я беспомощно. – И что нам теперь делать?

С минуту его спокойные зеленые глаза – яркие и непредсказуемые – глядели на меня пристально, с легким прищуром. А после он ободряюще улыбнулся, будто вокруг нас вовсе не было того ужаса и неизвестности, и протянул руку. Шатен помог мне подняться, а после произнес с совершенной непосредственностью:

– Для начала познакомиться. Кто знает, сколько времени мы будем находиться в одной лодке. Макс.

– Алиса, – ответила я, изобразив короткую вежливую улыбку.

– Уже весь автобус знает, что ты Алиса, благодаря твоей матери и… бесшабашности, —усмехнулся Макс, все еще удерживая мою ладонь. – Никому из нас и в голову не пришло выбежать к вооруженным военным и попытаться уговорить их открыть границу.

– Однако, ты выбежал вслед за мной, – подметила я, вздернув бровь. На тот момент уже начинала ощущать неловкость, ведь мы все еще продолжали удерживать ладони друг друга.

– Я подумал, раз эта хрупкая блондинка с новорожденным на руках не испугалась громил с калашами, мне и тем более бояться нечего, – оживленно ответил Макс, обаятельно улыбнувшись.