На этот раз, когда видение схлынуло, Веня не проснулся. Он был уже в сознании. Но теперь, помимо непонятного шепота, он услышал отчетливое, глубокое эхо, которое словно прозвучало прямо в его сознании:

"Часть меня… в тебе… мой храм… моя крепость…"

Это был не звук, который можно услышать ушами. Это была чистая мысль, внедренная прямо в его мозг. От этого ощущения Веня резко вздрогнул, так что чуть не свалился со стула. Одноклассники покосились на него, учительница удивленно подняла бровь. Веня покраснел, пытаясь изобразить, что потянулся.

Ему было страшно. Страшно от осознания того, что он не сошел с ума, а то, что происходит, – реально. Медальон действительно стал частью его тела. И в его голове теперь звучал чей-то голос, который говорил с ним. А он, Веня, обычный тринадцатилетний школьник, совсем не понимал, что это значит и что ему теперь делать.

Вечер принес с собой не облегчение, а усиление тревоги. Веня лежал в постели, пытаясь уснуть, но покалывание в груди не давало покоя, а обрывки видений мелькали перед глазами, как старая, плохо настроенная телепередача. И этот голос. Теперь он не просто шептал, он звучал как эхо из огромного, пустого пространства, повторяя: "Часть меня… мой храм…"

Он попытался сосредоточиться на месте, где, как он чувствовал, слился медальон. Прижал ладонь к груди, закрыл глаза и глубоко вдохнул. Он не знал, что делает, просто следовал инстинкту. Возможно, это было просто желание прекратить это безумие, но его сознание словно скользнуло по тонкой нити, ведущей куда-то глубоко внутрь.

И тут всё изменилось.

Вспышка была не внешней, а внутренней, яркая, но не причиняющая боли. В одно мгновение спальня исчезла, и Веня оказался… где-то еще.

Это было не просто видение, это было полное погружение. Он стоял на огромной, круглой платформе из полированного, словно черный обсидиан, камня. Вокруг него простирались невероятные, величественные руины. Не обычные развалины, заросшие травой, а останки сооружений, которые, казалось, бросали вызов законам физики: парящие в воздухе колонны, гигантские арки, обломанные шпилястые башни, сделанные из материала, который сиял тусклым, синеватым светом. Небо над ним было непривычного, глубокого индигового цвета, по которому медленно проплывали две луны. Воздух был прохладным и пахнул озоном и чем-то, что Веня мог бы назвать "чистой энергией".

Он чувствовал себя крошечным, ничтожным перед этим величием. И тогда голос зазвучал снова. Но теперь он был не обрывочным шепотом, а ясным, глубоким, полным древней мудрости и невообразимой силы. Он звучал отовсюду и изнутри Вени одновременно, словно сам воздух был соткан из этого голоса.

"Приветствую тебя, Избранный из мира-скрытого. Я – Тот, кто был прежде. Зови меня… Аврос."

Веня не мог пошевелиться, его легкие будто забыли, как дышать. Его мозг, привыкший к миру учебников и уроков, пытался осмыслить происходящее, но тщетно.

"Не бойся, дитя. Ты не сошел с ума. Моя душа, расколотая мечом Вечного Забвения, нашла убежище в твоем мире. Этот артефакт, что ты подобрал, был лишь малым осколком моей сущности, маяком, отправленным в глубины межпространства, чтобы найти нового носителя, новую надежду."

Голос Авроса продолжал. Веня ощущал, как слова не просто проникают в его уши, а резонируют в самой его душе, наполняя его пониманием, которое выходило за рамки обычного знания.

"Враги мои, Пожиратели Света, почти уничтожили меня. Я был Стражем своего мира, хранителем равновесия. Но они, ведомые Тенью, обрушили на нас Небытие. Чтобы спасти хоть искру надежды, я разделил себя. Мои фрагменты рассеялись по мирам. Тот, что ты несешь, – это лишь искра, но искра, способная разжечь пламя."