Швырнул гранату в гущу бандитов.

– Ложись! – заорал один из них.

Все попадали, бросив оружие, а я нырнул за обломок кирпичной стены.

Ба-бах!

Сыпануло землёй и осколками бетона.

Перекат через плечо, и вот я уже схватил один из брошенных калашей.

Очередь короткая, потом длинная. Потом и вовсе без остановки.

Косил всех. Никто не должен уцелеть, никто не должен ее догонять.

Не понял, как ослабел. Мгновенно. Одна пуля пробила плечо, другая завязла в животе и ноги отказали. Боли нет, есть только желание отомстить зверям и спасти жизнь девочке.

Автомат выскользнул из рук, а сам повалился на землю. Я уже не чувствовал пальцев, но видел: несколько тел лежит неподвижно. Значит, не зря.

А Валет…

Живой, падла… Отряхивается. Глаза бешеные и испуганные одновременно. Орёт что-то своим. А я не могу даже пошевелиться. Только лежу, слушаю, как сердце стучит в ушах все глуше и глуше, будто это последний отсчёт.

Тут издалека донесся вой милицейских сирен. Эх… Палыч… Опоздал ты малян…

– Менты! Уходим! – скомандовал Валет.

– А с девкой что? – спросил кто-то.

– Не до неё!

Жалкие остатки банды поспешно сгрузились в побитый осколками «Чероки». «Мерин» после взрыва дымился, бок покорежен.

Валет торопливо подошёл ко мне. Навёл пистолет прямо между бровей.

– Ты ещё не сдох, мусор?

– В аду тебя подожду и там достану, – прохрипел я, скривив губы в полуулыбке.

Собрав последние силы, я плюнул ему в морду. Не зная, попал или нет, потому что красная поволока застилала мне глаза.

Бах!

Последнее, что я видел, это вспышка на дульном срезе ствола.

Умирать не больно.

Только темнота. И тишина.

г. Новознаменск, наши дни.

Отдел МВД России по Заводскому району.

Лейтенант внутренней службы Максим Сергеевич Яровой корпел над аналитической справкой, когда в кабинет штаба, где он ютился за крошечным столом в углу, вошла она.

Кобра.

Идёт – цокает своими каблуками, будто дробь отбивает или марш. Оксана Геннадьевна Коробова – начальник УГРО. Майор с репутацией женщины жёсткой и прямолинейной, настолько, что даже начальство с ней лишний раз не связывалось.

Дама вообще-то привлекательная, нынче она выглядела немного устало: под глазами залегли тени, волосы собраны в высокий хвост. Строгий жакет и узкая юбка сидели идеально, подчёркивая фигуру, которая никак не вязалась с ее должностью и характером.

Не бросив даже мимолетного взгляда в сторону молодого неприметного лейтенанта, Коробова уверенным шагом направилась к кофемашине на тумбе у стены.

«Как же она хороша…» – подумал Максим, невольно провожая её взглядом. «Интересно, почему Коброй зовут? Наверное, за характер. Внешность-то у неё – не яд, а бальзам, лекарство…»

Тем временем майорша всё возилась с кофемашиной, которую в отдел выделили «на общак» и воткнули в штабной кабинет, чтобы всем доступ был.

Штаб – считай проходной двор в ОВД. Здесь, в общем кабинете, кроме Ярового обычно заседали ещё три инспекторши. Но одна ушла в декрет, вторая – в отпуск, третья пока что находилась на обучении. Остался он. Один. И вся «женско-писательная» работа – отчёты, справки, планы, докладные записки – свалилась на худосочного недавнего выпускника школы милиции.

Оксана Геннадьевна нагнулась, тыкая по кнопкам кофеварки. Наклонилась ниже. Ещё ниже. Спина выгнулась, юбка натянулась на упругих ягодицах так, что у Максима пересохло во рту. Глаза уже не видели ни справок, ни клавы с мышью – только эти стройные ноги в сверкающей бронзе колготок, всё хуже скрываемые подолом юбки.

«Господи, не уходи, мгновение…»

Клац! – чёртова авторучка выскользнула из пальцев и брякнулась о край стола.

Женщина обернулась. Окинула его угол пронизывающим взглядом.