Разговор Шао Цинмэй с Ван Чжэмином уже перетек на что-то постороннее, поэтому Бай Сюинь поднялась и вежливо попрощалась, сославшись на дела. Ее ученик, стараясь скрыть облегчение, последовал за ней. Покинув гостевой домик и отойдя от него на несколько шагов, они заметили человека, что тренировался позади соседнего дома. Впрочем, не заметить его было сложно: этот человек был создан, чтобы невольно привлекать к себе внимание.

На этот раз Да Шань не стал полностью разоблачаться, а лишь скинул свой плащ. На нем была светлая рубаха с перевязанными тонкими кожаными ремешками рукавами, чтобы те не мешались, свободные штаны, заправленные в высокие сапоги, и черный кожаный ремень без какого-либо опознавательного знака. Например, нефритового жетона, указывающего на принадлежность к ордену, что лишний раз показывало, что адептом ордена Ледяной Звезды он не был.

Бай Сюинь молча следила за его движениями, а затем, поддавшись соблазну, двинулась вперед. Ван Чжэмин с любопытством наблюдал за Наставницей, слишком хорошо зная этот взгляд. Она была прирожденным учителем. Увидев чужую ошибку, она тут же шла ее исправлять, вот и сейчас не выдержала. Обычно на тренировках у Бай Сюинь была короткая бамбуковая палка, которой она, вопреки ожиданиям, не избивала учеников, а указывала на их ошибки. Причин тому было две: во-первых, уже в середине тренировки одежда большинства детей была влажная от пота, поэтому трогать ее голыми руками никому бы и в голову не пришло. А во-вторых, потому, что незамужней женщине прикасаться к телу мужчины, пусть и собственному ученику, не позволяли моральные принципы. Но сейчас в руках наставницы Бай ничего не было, поэтому Ван Чжэмин с любопытством ждал, что будет дальше.

Подойдя к Да Шаню, Бай Сюинь встала перед ним. Тот тут же остановился и поднял голову.

– Стойка, – приказала Бай Сюинь, как делала это уже тысячу раз на тренировках.

Но Да Шань ее не понял.

– Встань в базовую стойку, – громко подсказал Ван Чжэмин.

Да Шань с удивлением обернулся к нему, снова посмотрел на старейшину Бай, а затем послушно встал в стойку и замер. Бай Сюинь окинула его быстрым взглядом, а затем обошла и, подойдя сзади, носком сапога легонько постучала по правой ноге Да Шаня.

– Ноги шире, – Бай Сюинь встала сбоку. – Перенеси вес на правую ногу, она у тебя ведущая. Спину держи ровно, словно из твоего позвонка растет дерево и тянет тебя наверх.

Потом она, чуть замявшись, протянула руку и поправила угол чужого локтя, а затем, вконец осмелев, накрыла чужую руку своей ладонью и легко потянула наверх. Рука Да Шаня была слегка шершавая и очень горячая.

– Перехвати меч за рукоять чуть выше, иначе нарушишь баланс, – сказала Бай Сюинь, стараясь, чтобы ее голос не дрогнул.

Да Шань тут же послушно выполнил указания, и старейшине Бай пришлось убрать руку. В глубине души она была рада, что была без перчаток, ведь даже спрятав руку в широкий рукав, она все еще ощущала чужое тепло.

– Теперь попробуй сделать выпад, – кивнула она.

Да Шань тут же сделал шаг вперед и взмахнул мечом.

– Видишь, от стойки зависит точность и сила удара. Почему ты не приходишь на тренировки вместе с остальными? – она решила ковать железо, пока горячо.

Да Шань растерянно на нее посмотрел. Видимо, такая мысль не приходила ему в голову.

– Эм, учитель? – решил вмешаться Ван Чжэмин, чтобы спасти гостя от неловкости. – У Да Шаня нет духовной энергии, тренироваться со всеми для него будет сложно.

Бай Сюинь потрясенно посмотрела на человека перед собой. Ей приходилось приподнимать голову, чтобы смотреть тому прямо в лицо: