– Согласен! – поддержал Владилен, неся за ней сумку и домашние книги, – Георгий Фёдорович всё сделал по науке. Кстати, Ярик, как ты успел исписать почти всю тетрадь?

– В армии меня приучили очень быстро усваивать информацию, – ответил я, передавая конспект, – возьми его себе на память.

– Сердечно благодарю, – сказал Сухарев, кивнув мне, – Даша, я обязательно обработаю его в ближайшие дни и передам тебе копию.

– Спасибо, она мне точно поможет ещё немного укрепить знания по этой теме и, конечно, повторить материал, – ответила девушка, следуя рядом.

– А ты не хочешь пойти с нами на прогулку? – вновь обратился к ней Сухарев.

– К сожалению, не смогу, дома много дел, – задумчиво произнесла Даша, – может быть, соберёмся все вместе как-нибудь? Было бы неплохо ближе к концу сессии!

– С удовольствием, – заключил Сухарев, и мы подошли к остановке.

Когда подъехал автобус Даши, и она покинула нас, я передал Сухареву тетрадь, которая полностью завладела его вниманием. Нам даже пришлось остановиться на университетской скамейке, чтобы он внимательно изучил её содержимое. Философ просматривал каждую строчку со схемой, а я ощутил лёгкое волнение, словно сдавал важный экзамен, от которого зависит моя судьба. Вскоре он окончил чтение и выдал вердикт.

– Отличная работа, Ярик! Ты всё грамотно и подробно расписал, даже я так не умею! – радостно проговорил товарищ, аккуратно сложив тетрадь, – скажи, а где именно ты служил?

– 107-я стрелковая дивизия под командованием полковника Миронова Павла Васильевича, город Барнаул! – с гордостью объявил я, поднявшись на ноги.

– Ничего себе… Ты сейчас это так сказал… Словно представил геройского родственника! – подскочив, подметил Владилен, – из-за этого я вновь жалею, что это всё прошло мимо меня.

– Мы были как семья. Каждый боец поддерживал своего товарища и в учёбе, и на военных учениях, поэтому я по ним тоскую, хотя и понимаю, что впереди жизнь, в которой мы обязательно встретимся вновь, – объяснил я, случайно ухватив его за плечо, – просто ты меня не совсем понимаешь, сложно это осознать, не испытав подобного.

– Да… Тут ты прав, Ярослав, – согласился Сухарев, – в этом мы, правда, отличаемся, но это и к лучшему, быть противоречиями. Ты обожди меня на улице, я сейчас вещи оставлю в комнате и мы выдвигаемся! – окончил он, свернув к двери общежития.

– А куда отправимся? – послал я ему вслед.

– Сначала на Красную площадь, а после на станцию метро «Площадь революции», – ответил товарищ, обернувшись, – посмотрим, сможет ли бравый красноармеец Мельников устоять на ногах от головокружения после таких успехов!

Через пару минут началась наша прогулка. Изначально мы пересекли уже знакомый мне Москворецкий мост и направились в сторону Кремля через просторный сквер.

Это чудесное место включало прекрасные цветочные насаждения и ухоженные деревья, расположенные на фоне аккуратных газонов и пешеходных дорожек. Идти оказалось сплошным удовольствием, нас окружали благоухающие бутоны различных оттенков, и эта красота сопровождалась легким трепетом деревьев от полуденного ветерка. Многообразная палитра цветов напомнила мне глаза Ани, и на мгновение мне захотелось собрать ей на вечер свежий букет, но я посчитал, что присвоить общественное благолепие будет неправильно.

Вскоре мы вышли из парка, оставив деревья позади, и перед нами предстала величественная Спасская башня Кремля. Она просто великолепна! Я даже попросил Владилена остановиться, чтобы насладиться ее красотой.

Высокое и монументальное сооружение из красного кирпича с декоративными вставками белого оттенка на фоне голубого неба вызвало несказанное восхищение. Особенно завораживали черные часы с золотым обрамлением контура окружности и цифрами. А на вершине башни высился бирюзовый шпиль, держащий на себе огромную янтарную звезду, символизирующую наше трудовое государство.