– Уже лучше, – кивнул друг и отправился к противоположному стеллажу, произнося воодушевленную речь, – а теперь, когда ты больше ничем не обеспокоен, я кратко ознакомлю тебя с моим планом! За следующую неделю ты увидишь метро! Мавзолей! Красную площадь! И многие другие места!

– А Патриаршие? – произнёс я, провожая его взглядом, – сходим на них все вместе?

– Разумеется, – откликнулся философ, – но как по мне, там тоскливо. Такие места больше Аня любит, но я свожу вас. Едем в общежитие?

– Да, я пока схожу до твоих родителей и поблагодарю за ужин, – заключил я, покинув комнату.

Я оставил товарища в кабинете и вернулся в гостиный зал, где меня встретили его родители, сидящие подле друг друга.

– А вот и будущий министр финансов вернулся к нам! Присаживайся, Ярослав, – радостно встретил меня Владимир Евгеньевич, указав на место слева от них, – Владилен решил поучиться?

– Не совсем, он пока собирается, ищет литературу для лекции, – доложил я, вернувшись на место.

– В школе он долгие часы проводил в нашем кабинете. С учёбы на тренировку и вновь учиться, – продолжил отец семейства, с любовью глядя на жену. – Сперва мы думали, что он продолжит наш семейный труд, занявшись наукой, но он выбрал философию. Для понимания мира она полезна, но в качестве специальности на всю жизнь, как мне кажется, маловато.

– Пускай занимается тем, чем хочет, – ответила Раиса Ивановна, переведя взгляд с мужа на меня, – как закончит, решит сам, что ему делать дальше. Ярослав, а как вы считаете?

– Пожалуй, вы правы, – ответил я, и пораздумав несколько секунд, вновь продолжил, – у меня схожая ситуация. С одной стороны понимаю, что моя будущая специальность нужна людям и поэтому я должен её получить, но при этом меня тянет обратно в армию.

– Это нормально, – подметил Владимир Евгеньевич, налив мне чай – ты отвык от гражданского общества, и пока идёт адаптация, но! – усиленно произнёс он крайнее слово, подняв указательный палец, – если станет невмоготу, и ты поймешь, что хочешь вернуться на службу, у меня есть знакомый, которому требуются молодые люди с военной подготовкой.

– Ты про Якова Геннадьевича?! – изумлённо осведомилась женщина.

– Разумеется! – радостно ответил мужчина, передав мне чашку, – с ним Ярослав сможет совместить приятное для себя, я имею в виду службу, и полезное для общества – учёбу на экономическом, – договорил он, вернувшись на место.

– А кто это? – спросил я.

– Это…

– Капитан НКВД, – опередила Раиса Ивановна, – он курирует людей во многих отраслях, от промышленности, до литературных клубов.

– Выходит, критик Уваров, который изучает даже Анины стихи, он… – начал было я, но не успел окончить.

В эту минуту в комнату ворвался Владилен с десятком книг в руках, которые он поставил на стол, и, постучав по ним пальцами с радостным лицом, он всмотрелся в нас.

– Уважаемые родители, – с энтузиазмом обратился юный философ, – это всего на пару дней, в понедельник верну!

– Неужели вы планируете прочесть всё это за день? – удивилась мать, глядя на внушительную стопку книг.

– Прочесть? – переспросил Владилен, посмотрев на книги. – Ох нет, скорее пробежаться, просто пробежаться и повторить, поэтому каждая минута на вес золота. Ярослав, едем?

– Так точно, пора, – подтвердил я, вставая из-за стола и отдавая поклон его родителям.

– В таком случае идем провожать, – доброжелательно сказал Владимир Евгеньевич.

Собравшись в коридоре на выход, я уже не ожидал сегодня увидеть её ещё раз, но Аня вышла проститься.

– Уже уходите? – с небольшой грустью в голосе спросила девушка, прислонившись боком к стене.