Помещение было небольшим, все заставлено огромными полками, на которых были расставлены коробки с надписями имен пациентов. Я прошел почти в самый конец и увидел коробку, из которой торчал кусок порванной серой кофты – это была коробка с моим именем. Заглянув в нее, мне стало не по себе. Кофта была запятнана кровью, только сейчас я понял, что все это время на голове у меня была повязка, похоже, удар пришелся об асфальт, и я действительно потерял много крови. Кстати, в зеркало я еще себя не видел, от этого стало страшнее и холоднее внутри. Вдруг авария сделала из меня урода…

«Хотя такого красавчика ничего не испортит» – сказал я шепотом сам себе.

В коробке были мои кеды, оборванная одежда, ключи, но самое главное – в кармане кофты лежала пачка сигарет, ради этого я сюда и добирался. Я взял кеды и сигареты, хотел уже направиться к выходу, как вдруг осознал, что тут так много вещей еще можно найти и будет кощунством не воспользоваться этим; вполне возможно, что многие хозяева этих коробок уже давно мертвы, им не понадобится, а я пока что живой.

Прошло минут двадцать моих поисков в этом коробочном мире, после чего я обзавелся узкими клетчатыми брюками от некоего «Матис, улица Свободы, дом 7, квартира 46», и новой черной толстой кофтой, она была на размер два больше, но это, наоборот, еще больше мне шло. Спасибо этому парню.

Выходя обратно, я обратил внимание, что в кресле, где спала женщина, уже никого не было, а по коридору стали ходить уборщицы, все это доставляло мне дискомфорт. Я вышел из-за ресепшена и направился к лестнице, ведущей к моей палате. По пути я встретил уборщицу, мы обменялись взглядами, и она спросила:

– Ты почему в такой ранний час по больнице бродишь, тебе что тут нужно?

– Я пациент, – спокойно сказал я. – Мне нужно было узнать, есть ли в больнице что-нибудь поесть, не спится сегодня что-то…

Уборщицей была старушка лет шестидесяти, с морщинами на лице и крашеными рыжими волосами, она стояла со шваброй, как Наполеон, с саблей и глядела на меня исподлобья.

– Бедный парень, я вижу, у тебя на голове бардак полный, болит, наверно? – спросила бабуля.

– Не буду скрывать, дискомфорт ощущается…

– На первом и последнем этажах есть автоматы с кофе и перекусами, а столовая откроется только в восемь утра – гаркнула бабушка.

Что-то есть в таких людях, вроде, ничем не примечательны или на вид даже агрессивны, но на самом деле очень доброжелательны.

Я поблагодарил ее и прошел к своей палате.

Когда я зашел, мое лицо расплылось в глупой улыбке. На койке, закутавшись в белое одеяло, лежала обнаженная девушка, такая прекрасная и мирная. Она спала, обняв подушку своими изящными руками, будто их нарисовал лучший художник эпохи Ренессанса, каждый мазок был написан именно в том месте, где нужно. Я подошел к окну, отодвинул жалюзи и открыл их. По ощущениям мы находились на этаже шестом, было видно сонные улицы и пару птиц в небе.

Высунув голову наружу, я вдохнул этот дивный запах, влажный запах ночи, которая слилась с утром. Из рта шел пар, я полез в карман и достал пачку сигарет.

Чувство, когда не курил так долго, и рецепторы уже забыли эти ощущения, как будто в первый раз. Я помню его, было лето, и мы с друзьями нашли у моей мамы в шкафу сигареты, мне стало интересно, и я закурил, но у меня болела голова, и тогда я счел это глупым занятием. Но буквально через месяц со мной случился небольшой казус. Тогда я угодил в передрягу, до нас с Винсентом докопалась куча омерзительных парней сигарет. Я ответил, что не курю. После этого нас дружно отпинали и обыскали все карманы, забрав жалкую горсть монет. После этого я чувствовал себя паршиво, меня стыдила мысль, что я не смог постоять за себя, хотя сил мне хватало, но я просто растерялся и оцепенел. Я не выходил на улицу недели две, но в один дождливый день мне захотелось прогуляться. Я прошел пару улиц до ларька, где продавали алкоголь и сигареты людям всех возрастов, взял себе пачку и начал курить. Боже… Мне стало легче, проблемы будто улетели вместе с дымом, не знаю почему, но мне стало спокойнее, как бы там ни было – груз упал с плеч. Пока я вспоминал об этом, половина табака уже сгорела, я услышал сзади шорох – Элен проснулась. Она, закутавшись по шею в одеяло, подошла ко мне и прижалась к моей спине.