— Это еще кто? — недовольно поинтересовался Тристан.

— Потом объясню, — коротко бросила герцогиня.

Она шагнула к некроманту, без обиняков ухватила его за волосы и заставила подняться на ноги.

— Значит, я недостаточно жестока? — прошипела она зловеще. — И никого не караю без сожалений? Вам нужен не разум, не мудрость и не справедливость, а кровавая тирания? Что ж, никогда не поздно начать!

Золотой клинок снова появился в ее руке, затянутой в черную перчатку, и Тристан понял, что это оружие она не носит. Она с ним единое целое, как и он со своим мечом.

На лице некроманта выписался ужас, когда острие этого клинка коснулось его голого живота и накололо кожу. Вся бравада, вся спесь сползла с него, как старая кожа со змеи.

— Вы что, — проорал он, кинув затравленный взгляд в сторону Тристана, — будете просто так смотреть, как она меня убивает?!

Тристан пожал плечами.

— Почему нет? Ты убийца, вину свою признал. Меня вполне устроит, если она тебя казнит сейчас.

Золотое лезвие с силой нажало на кожу человека, и тот взвыл, корчась. Но из-под клинка не полилась кровь, нет. Посыпался прах, серый и мертвый. И в теле образовалась дыра, словно некромант уже добрую сотню лет пролежал в могиле.

— Ради ваших крыльев! — взвизгнул он, в ужасе глядя, как герцогиня чертит мертвую полосу на его теле, от живота и выше, по груди, а тлен обнажает его ребра, делая их сухими белыми косточками. — Вы не можете допустить этого! Вы же инквизиторы, вы несете закон!

— Но ты же не будешь пятнать свою безупречную темноту, принимая помощь от светлых, — пробормотал Тристан, наблюдая за экзекуцией.

Из горла некроманта рвались отчаянные рыдания и вопли боли. Герцогиня убивала его медленно, с извращенным удовольствием заглядывая ему в глаза. Ее нож провел длинную, осыпающуюся пеплом полосу, от живота и до самого горла, и некромант, рыдая и воя, видел, как тлен охватывает все его тело, как по сосудам разбегается мертвая черная кровь.

Лезвие вспороло горло некроманту, и тот затих. Пальцы герцогини разжались, она выпустила из рук волосы некроманта, отпрянула от него, и тот упал к ее ногам, еле ворочаясь и на глазах превращаясь в тлен. Кожа его съеживалась, лопалась, позвоночник белым горбом выгнулся, разорвав почерневшие мышцы.

— Мне нужно выпить, — тихо произнесла герцогиня, переступив через подрагивающее тело.

— Извольте, отчего нет, — угодливо отозвался Тристан. — Алекс, Рэй — к Диане. Глаз с нее не спускайте! Мадам, позвольте пройти с вами? Пока вы будете справлять поминки по своему верному слуге, — Тристан наподдал пинка высохшему черепу некроманта, — я хотел бы получить от вас объяснения. Вы, кажется, хотели меня зачем-то нанять? Так вот я должен решить, хочу я быть нанятым или нет.

Герцогиня хохотнула.

— Когда я вам расскажу, — с нехорошим удовлетворением в голосе ответила она, — вы помчитесь вперед меня, сетуя только об одном: что не сделали этого несколько лет раньше.

****

Оборотней и Густава в доме не было. Где-то слышалась волчья грызня, и крики Густава, который командовал. Кажется, оборотни кого-то загоняли — и это было ничуть не удивительно, учитывая, что чьи-то слуги набрались наглости и напали на дом той, которую должны были слушаться.

— Всегда думал, что дворцовые перевороты выглядят как-то иначе, — весело отметил Тристан, поднимаясь вслед за герцогиней по лестнице и прислушиваясь к далеким воплям и рычанию.

— Вы видели много дворцовых переворотов, инквизитор? — огрызнулась герцогиня.

— Один даже подавлял, — оживленно отозвался Тристан. — Вы же напоминали мне о том, как я не вылезал из застенков. Так вот это было именно тогда.