Умирая от жажды под палящим солнцем, я смиренно таскался по городу вслед за родителями. Они выбирали для меня новую школу, в очередной раз лицемерно делая вид, будто мое мнение имеет значение. Заходя в разные учебные заведения, они бросали дежурное: «Ну, как тебе?», и, не дожидаясь ответа, сами выносили безапелляционный вердикт. То директор слишком молод, то классы недостаточно просторны, то местоположение, видите ли, неудобное.

Так проходил час за часом, и день постепенно превращался в пытку. Мы только и делали, что спускались и поднимались из метро. В каждой школе мы проводили не больше пятнадцати минут.

Кстати, метро. Какая же это помойка! Такое чувство, что ездишь не в вагонах, а внутри мусорных баков с остановками на свалках. Удушающая вонь, невыносимая духота, горы разного рода отходов и жирные серые крысы, нагло снующие под ногами, – вот истинные достопримечательности подземного Нью-Йорка. Каждый раз, когда мы прогуливались от очередной станции к новой школе, я молился, чтобы сегодня мы в метро больше не спускались. Но мы вновь и вновь оказывались под землей. Мне и так не нравилась мысль, что ближайшие два года я проведу в Нью-Йорке, а начав знакомство с городом с метрополитена, меня стало от нее тошнить.

Покинув очередную воняющую станцию, я вдохнул полной грудью, стараясь сдержать рвотные позывы. Никогда бы не подумал, что буду так рад впустить в легкие раскаленный пыльный городской воздух. Но в тот момент он казался мне воздухом Рая.

Родители шли впереди, увлеченно споря о чем-то. Я плелся за ними, равнодушно скользя взглядом по окрестностям. Высокие здания отбрасывали длинные желанные тени на тротуары, защищая машины и пешеходов от солнца. Повсюду сновали люди. На улицах царила атмосфера деловитости и волнения. Наверное, если капнуть глубоко в прошлое, именно таковым я и представлял себе Нью-Йорк. Город, который вечно куда-то спешит.

Свернув с шумной улицы, мы немного поплутали между одинаковых высоток и, наконец, вышли к очередной школе, окруженной черными прутьями забора. Здание из красного кирпича с решетками на узких окнах напоминало скорее тюрьму, чем учебное заведение.

Я в ужасе сглотнул подступивший к горлу ком.

«Лучше сразу расстреляйте!» – пронзительно закричал внутренний голос, протестуя против того, чтобы я заходил в двери пыточной. Что-то внутри подсказывало, что родители остановят выбор именно на этом чудовищном месте, но я старался об этом не думать.

Судорожно оглядываясь, я искал спасение. Куда бы сбежать, чтобы меня точно отпустили без лишних вопросов? Вокруг не было ничего, кроме узкой дороги с односторонним движением, небольших кирпичных строений, очевидно, технических, красной заправки чуть поодаль и, конечно же, высоченных зданий, заслоняющих небо. Куда же без них?

Надежда почти угасла, когда я вдруг осознал, что принял за заправку нечто другое. Огромная желтая буква «М» бросилась в глаза, словно спасительный знак.

– Пап! – позвал я. – Еще немного и я умру от жажды. Разрешите, я схожу в Макдональдс?

– Неужели нельзя подождать? Мы потом вместе зайдем, – запротестовала мама.

Я замотал головой.

– Где он? – нахмурившись, спросил отец.

Я молча указал рукой в сторону вывески с желтой буквой «М».

Тяжело вздохнув, отец достал из кармана джинсов пластиковую карточку и протянул ее мне.

– Будь там. Мы скоро подойдем.

– Хорошо, – кивнул я, схватив кредитку.

Губы предательски растягивались в торжествующей улыбке, и я поспешно отвернулся, зашагав прочь от зловещего кирпичного здания, от одного вида которого по спине бежали мурашки.

Приблизившись к заведению с красной крышей, я заглянул внутрь сквозь огромное окно. Полупустое помещение вызвало почти детский восторг. Я ожидал увидеть толпы народу, борющихся за первенство в очереди за Биг Маком, ведь в моем представлении ньюйоркцы не питались ничем, кроме фастфуда.