– Если, кроме вас, у него никого из родственников больше нет, я бы посоветовал обратиться к руководителю предприятия, где он работал. Думаю, вам не откажут в помощи. Да, и не забудьте забрать у старшей медицинской сестры больничный лист. Примите мои искренние соболезнования.

– Спасибо, Илья Ильич.

– Ну, что вы, что вы… очень жаль, очень жаль… – Илья Ильич так и не сел на стул, пока дети не вышли в коридор, тихо закрыв за собой дверь кабинета.

– Игорь, – полными слёз глазами девушка смотрела на паренька, – Игорь, а ведь папа обещал мне сегодня что-то рассказать. Он улыбался и говорил, что я не одна в этом мире. Что бы это могло значить? Может, он имел ввиду маму или намекал на тебя?

Слёзы ручьём потекли по щекам Мирославы, она зашмыгала носом. Игорь молча достал из кармана носовой платок, усадил её на стул и крепко прижал к себе, без слов дав понять, что отныне он главный мужчина в её жизни.

Получилось всё так, как и предполагал доктор Илья Ильич: заведующий авторемонтной мастерской, где давно работал отец Мирославы, выслушав девушку, посокрушался:

– Жаль. Жаль Ивана Петровича. Хороший был человек, отзывчивый. Да и работник ценный, что уж скрывать. Поможем: и деньгами, и людьми. Ксения Васильевна, – надавил он на кнопочку селекторной связи, – пригласи ко мне нашего общественного босса, пожалуйста… да, прямо сейчас, срочно… Так, детки, – обратился он к сидящим напротив подросткам, – я освобожу от работы на три дня Людмилу Николаевну, она дока в подобных делах, вы уж простите. Она во всём вам поможет – и с оформлением нужных документов, и с финансами, и с похоронным бюро. Опыт у неё в этой сфере большой.

И действительно, Мирославе почти ничем не пришлось заниматься самой. Деятельная и активно-опытная Людмила Николаевна договорилась, с кем надо, заплатила, кому надо, заказала недорогое кафе для поминок, просветила Мирославу в вопросах наследования имущества и денежных сбережений отца.

Накануне похорон, сидя напротив матери за обеденным столом, девушка негромко спросила:

– Мама, ты пойдёшь завтра проводить папу в последний путь?

Жевавшая бутерброд во время вопроса, Софья Михайловна не расслышала предпоследнего слова.

– Он что, собрался куда-то уезжать? Так пусть едет. У меня много запланированных дел на завтра.

– Мама, что для тебя важнее: сказать папе последнее «прости» или твои нескончаемые дела?

– Да почему я должна просить у него прощение? С какой такой стати? – искренне удивилась бывшая жена.

– Ты дура, Софья Михайловна, или ты упорно не желаешь меня слышать? Папа умер!!!

– А я при чём? – по инерции возмутилась мать, но дошедшая до её сознания неприятная новость заставила женщину резко замолчать. – Умер? Зачем умер?

– Умирают не зачем, а от чего. Рак у него был. Папа просил тебе не говорить, чтобы не обременять и не огорчать. Продолжал любить, наверное, – усмехнулась Мирослава. – В общем: похороны завтра в четырнадцать часов. Панихида в автомастерской, папу оттуда повезут на кладбище… Скажи мама, – через паузу спросила дочь, – а в твоём сердце есть хоть кусочек места для меня, или в нём безраздельно царит парикмахерская?

– Салон… – машинально поправила Мирославу Софья Михайловна и вздрогнула от громкого хохота девушки, в одну минуту ставшей непривычно чужой…

– Игорь, ну почему так… – пьяно всхлипывала Славка, – почему она меня не любит?.. Почему для меня нет места в её жизни?… А вот папа всегда меня любил… я по его глазам видела… и некому теперь меня любить… Игорь, мне так плохо…

– Ну что ты заладила: любит – не любит? Я тебя люблю, успокойся, пожалуйста.