Сверкающий перламутровой чешуёй Эрршам вместе с золотым императором, белым королём Озарана, поднимается над валом, поливает вестников пламенем, а король Элемарр – льдом. За ними в небо поднимаются алые, зелёные, синие драконы.

Из тёмного облака вражеской армии выскакивают похожие на драконов твари с шипами на хребтах, с выпирающими раздутыми мышцами. Махнув крыльями, они сметают императора и короля. Шипы одного разрывают крыло Эрршама в клочья. Двое красных исчезают под чёрной тушей напавшего. К вереску вестников добавляется рёв драконов.

Взвиваются золотые стрелы, растут налету, в вестникодраконов врезаясь уже огромными копьями, взрываясь. Это Ланабет, поднявшись на золотых крыльях, хладнокровно, метко обстреливает поваливших императора тварей.

«Лера, газ!»

Подхватываю управление почти вырвавшейся магией, утаскиваю отравленный воздух выше. Краем глаза слежу за остальными: мои гвардейцы схлестнулись с отрядами зомби, Ингар вертится юлой, лезвия двух секир сливаются в круг, рассекающий напирающих на него мертвяков. Ника прячется за Иссеной, втрое увеличившей призванный щит.

Риэль хлопает отравившегося феромонами Элоранарра по золотой морде, он вяло пытается увернуться. Наконец встаёт на лапы и, взревев, поднимается в небо. Вокруг него скапливается магия, насыщает чешую.

Мой вихрь вздрагивает от напора бушующего внутри пламени Арена, и я опять сосредотачиваюсь на магии. Рядом Ланабет с изумительной скоростью выпускает стрелу за стрелой.

Пламя под управлением Арена с рёвом возносится до небес, выплёскивается и по дуге магии обрушивается в гущу вражеских войск. Вспыхивают разноцветные щиты, поднятые обычными магами в стане культистов.

Элоранарр золотисто-огненным ядром ныряет в гущу схватки между драконами и трёхглазыми вестникодраконами, они всем скопом катаются по развороченной земле, брызгает чёрная и алая кровь. Ланабет стреляет выше, в вестников, перебирающихся через вал, и копья её стрел обращаются всепожирающим пламенем.

Взвизгивает выпущенный из базуки снаряд и разрывается в волне бегущих к нам зомби и вестников.

«Лера, стреляй по вестникам, сейчас вас с мамой прикроет отряд Саториуса, – Арен зависает над паттуринским щитом и волной выдохнутого огня сметает несущуюся к прорехам стаю вестников. – Пока оставайся человеком, так тебя легче прикрывать остальным и труднее попасть, но чуть что – становись драконом».

Он снова выдыхает, а я вынимаю Пронзающего.

«Ну наконец-то!» – Он мгновенно раскаляется, кристаллы на нём наливаются ослепительным золотым светом.

Выстрелы сливают разряды в почти непрерывные лучи, я отстреливаю вестников, чтобы не набросились на наших драконов, сцепившихся с трёхглазыми тварями. Там слишком много крови, и я чувствую страх Арена за отца и брата. Эрршам, волоча алое от крови, перемолотое крыло, отступает под прикрытие эльфийских деревьев и лучников на грифонах. Чуть дальше – непонятная сумятица в рядах обороняющихся, мелькают бегущие к Пат Турину вестники, наши сражаются друг с другом.

Пронзающий бьёт без промаха, тянет из меня силу напрямую из огромного источника, концентрирует её. Он целится сам, и это даёт возможность поглядывать по сторонам.

Белым вихрем проносится спикировавший с неба Саран, коса сидящей на его загривке Витории стягивает чёрную магию бездны, голубые глаза оружия краснеют. Саран зависает над фосфоресцирующими волнами наших и чужих зомби. Витория встаёт на его спине, замахивается на армию Культа. Сотни заклинаний срываются в её сторону, но в ответ им проносится чёрный, всё расширяющийся, поглощающий их полумесяц.