– Всех личей на передовую, – командует Рингран. – Не дайте поднимать нежить в наших рядах!

Неподалёку в воздухе открывается золотая воронка и выплёвывает в пыль Элоранарра, Риэль, императора, Ланабет, Эрршама, Дариона, Нику, Бальтара, Вильгетту, Ингара, Иссену, Геринха с лютней. У Риэль на плече висит базука, а на поясе – десяток боеголовок. Откуда у неё базука? Она умеет с ней обращаться? Как?

Подскочив, убедившись, что Ланабет уже встала, император направляется к остальным правителям. Элоранарр не отступает от Риэль. Мои гвардейцы, растерянно оглядываясь, жмутся друг к другу.

Снова взвизгивают катапульты, но на этот раз снаряды летят не в Пат Турин, да и снаряды не ядра, они вытянутые, похожи на баллоны. Один падает неподалёку от нас, шипит.

Горячий воздух наполняется сладким, головокружительным ароматом, таким знакомым, таким… чарующим.

Зажимаю нос рукавом, Арен тоже.

– Осторожно! – император отшатывается. – Суккубьи феромоны.

Значит, Заранея здесь. И она снова пытается подчинить. На этот раз – всю армию Эёрана.

2. Глава 2

Ника удобнее перехватывает сковороду, оглядывается по сторонам, прикидывая, кого ударить. Вспоминает, что начинать надо с себя, и трескается лбом о чугунное дно.

Император пятится, встревоженно смотрит на Ланабет, и я понимаю, какой ужас он испытывает сейчас, понимая, что может снова оказаться рабом Заранеи.

«Лера, – врывается в мысли чёткий голос Арена, – я буду собирать газ воронкой ветра, а ты сжигай его, и баллон спали».

«А если взорвётся?»

«Это мелочи».

Ураган вдруг закручивается вокруг нас, поднимает пылинки, треплет волосы. Дикий, ревущий ветер то опадает, то вновь поднимается, унося с собой сладкий запах. Я… снова включаю дар Видящей, так проще управлять магией. Золотая магия Арена вырывается из-под его контроля, норовит утечь в печать между мирами, но он держит её, а я – я золотыми змеями выпускаю свою магию, пусть грызёт баллон. Выдыхаю, и золотое сияние обращается пламенем, устремляется к цели.

– Ложитесь! – кричу я.

– Повторяйте за ними! – приказывает император.

С хлопком разрывается баллон. Подчинённый Арену вихрь тянет отравленный воздух в вышину, я наполняю воронку непокорным, стремящимся вырваться огнём. Газ с феромонами невидим, мы даже не знаем, насколько эффективен такой способ борьбы.

Земля вздрагивает, скрежет заглушает визг вестников. В паре сотен метров от нас под землю проваливаются палатки чьей-то стоянки, взметается из трещины в земле осколки камней.

Рядом кричат.

«Лера, вверх!» – приказывает оружие и Арен.

Взмываю над землёй. Подо мной клацает зубами мелкий вестник, ещё один, ещё – десяток тварей размером с собаку таращат на меня алые глаза. Арен обращается драконом и сжигает их одним выдохом.

Целая волна мелких вестников проносится мимо, они подпрыгивают. Их лапы источают чёрную жижу, она приклеивает их к щиту Пат Турина, и вестники бегут по нему всё выше, выше – к нащупанным катапультами дырам в щите.

Элоранарр золотым драконом бросается за ними, выдыхая огонь. Вдруг закашливается, падает на землю, трясёт головой… баллон: неподалёку лежит ещё один баллон.

«Арен!»

«Теперь ты управляй ветром!»

Закручивая воронку непослушной магией, оглядываюсь: ещё восемь таких воронок кружатся над нашими войсками, сжигая подчиняющий газ, а в самих войсках… драка. Кто-то надышался, и теперь бросается на своих. Стихийники больше не поднимают каменно-земляной вал на пути армии Культа, и вестники переваливают через его хребет, скатываются в толпу, бегут к Пат Турину.

Фосфорной волной выкатываются из-за вала зомби, сталкиваются с другой фосфорной волной – наши личи, оказавшиеся в стороне от газовых атак, не теряют время даром и управляют своими зомби.