Скорее на каком-то интуитивном уровне понимаю, что это, должно быть, отец мажора. И что это, интересно, значит?

Я удивленно таращусь на него, а мужчина не сводит с меня тяжелого взгляда. От него настолько сильно становится не по себе, что я отворачиваюсь и замечаю на шее у своей самозванки точно такой же бугор от маски.

Осторожно тяну руку к этому бугру, краем глаза следя за отцом мажора. В свою очередь, он меня будто не замечает и продолжает буравить своим жутким взглядом одному ему видимую точку.

Нервно сглотнув, срываю маску с самозванки и впиваюсь взглядом в лицо, которое находится под ним. Это молодая девушка, примерно одного возраста со мной. Длинные огненно-рыжие волосы, яркие изумрудно-зеленые глаза и кукольное личико. Его мама? Не похоже… тем более, что у меня внутри появляется странная нерушимая уверенность в том, что эта женщина не имеет никакого отношения к семье мажора.

– Ты… – внезапно, раздается позади меня звонкий детский голос, от которого я вздрагиваю, – …что ты наделала?!

Я ошарашенно оглядываюсь и вижу, как из-за шкафа нерешительно выглядывает мальчик лет десяти. У него перекошенное от ярости личико, светлые волосы, нежно-голубые глаза и смутно знакомые черты лица.

Постойте… только не говорите мне, что это наш мажорик?

А в виде ребенка он даже кажется милым. Вот только, почему вдруг он резко помолодел?

– Райан! Что ты тут делаешь, мелкая ты сволочь?! – опять позади меня раздается чей-то голос.

На этот раз голос настолько грубый и сильный, что похож на рев раненого животного. Услышав его за спиной, я резко подпрыгиваю, а внутри у меня все сжимается от страха.

Еще только поворачиваясь на голос, уже понимаю, что он принадлежит отцу мажора.

Господи, да что с вашей семейкой не так? Почему даже те члены семьи, с которыми я не знакома, все равно доставляют мне столько страданий?

Кидаю взгляд на отца мажора и понимаю, что оказалась права. Полыхающим от гнева взглядом он смотрит на сына, приподнимается и замахивается на него кулаком.

– А ну, пошел отсюда, мерзавец! И, если хоть что-нибудь расскажешь матери, я тебя так отделаю, даже ползать не сможешь!

Со стороны мажора раздается пронзительный надрывный плач и в тот же момент комната начинает дико трястись и распадаться на части. Я не успеваю толком испугаться или осознать что происходит, как понимаю, что снова стою в аудитории с широко распахнутыми глазами.

– Как ты могла… стерва… ненавижу тебя…

Все еще не отойдя от странного наваждения заторможено поворачиваюсь и вижу зареванное лицо мажора. Не того мальчика, а взрослого парня. Слезы льются ручьем из его глаз, а он поспешно вытирает их рукавом своего дорогого костюма.

При виде такой резкой перемены с его стороны, мне становится неловко. Я даже толком не понимаю что произошло и от этого чувствую нарастающую тревогу.

– А что случилось?

Надеясь, что хотя бы препод мне все объяснит, поворачиваюсь к нему, но натыкаюсь на его мрачное выражение лица. Плотно сжатые губы препода и взгляд, который источает неприкрытое осуждение, красноречивей любых слов говорит о том, что я жестко накосячила…

16. Глава 15

— С вашей стороны пользоваться такими приемами низко и недостойно ученика академии Роллейда, — медленно качая головой, цедит сквозь зубы препод.

— Да какими приемами? Что я сделала? — пытаюсь добиться от него хоть какого-то внятного ответа, чувствуя, как внутри у меня все холодеет из-за нарастающей паники.

Отлично началось первое же занятие, ничего не сказать.

— Благодаря своему сильному дару, вы нашли самые болезненные воспоминания вашего партнера и обнажили их, выставив на всеобщее обозрение. Но что самое ужасное, вы заставили человека снова пережить то, что он так сильно стремился забыть.