- Тук – тук! – осторожно постучала я, прижав письмо к груди. Я вошла в кабинет, слегка обалдев от его размеров.

- Ты что здесь делаешь? – послышался холодный голос. На меня посмотрели пристально.

- Извините, но у меня письмо! – показала я конверт в руках. – Для вас! Мне сказали, что вы готовы меня принять… Что-то там про аудиенцию…

- Теперь все в курсе, что у вас аудиенция. Я сделал свое дело, а теперь пересижу где-нибудь! – заметил кот, путаясь под ногами.

Хозяин откинулся в кресле, а я прошла и приготовилась развернуть письмо.

- Можно я его прочитаю? – спросила я, готовясь сорвать печать.

- Нет, - заметил хозяин. 

- А может… - начала я, искренне недоумевая.

- Нет, - спокойно произнес хозяин, беря бумаги и просматривая их.

- А если… - попыталась я зайти с другой стороны.

- Нет,  - не поднимая на меня глаз, ответил хозяин. Мне казалось, что меня не слышат.

- Он глух к мольбам и просьбам, - вздохнул кот, все еще путаясь под ногами.  – И вообще он скупердяй, человеконенавистник, мизантроп, бессердечная тварь…

 Хозяин резко вскинул глаза на кота.

- И просто хороший человек, - елейно добавил кот, снова наворачивая круги вокруг меня. -

Бумаги складывались в огромные стопки. Интересно, чем же он занят?  Что это за бумаги?

- Просто замечательный! Золото, а не человечек, - елейно продолжал кот под тяжестью хозяйского взгляда.  – Итак, я оставлю вас одних. Есть вещи на которые нельзя смотреть впечатлительным котикам!

- Письмо, - напомнила я, удивляясь, почему его не хотят читать. Что может быть такого в этом письме, что его так упорно не разрешают прочитать? Может, тайна какая-нибудь?

Меня просто игнорировали.

- Неужели вам совсем не интересно, что вам написали? – удивленно спросила я, вспоминая, как трепетно относятся к письмам другие.

- Так что вы сказали? – послышался голос. На меня даже не подняли глаз. – Вы уже уходите?  Ну что ж, не смею вас задерживать!

- Я сказала вовсе не это! – возмутилась я, понимая, что меня очень деликатно выпроваживают. – Я сказала, что вам должно быть интересно, что в письме! Вот что я сказала!

- Хорошо, - послышался голос. На меня подняли глаза, глядя, словно сквозь меня. – Я так и быть поясню. Меня не интересуют письма оттуда. Все, что мне хотели сказать, сказали при жизни. Если не успели – это их трудности, не мои. Не успели, значит, не хотели. Если человек ценит каждое мгновение проведенное с тобой, то вряд ли он будет откладывать или забывать сказать что-нибудь важное. Вы так не считаете?

- Эм… - удивилась я, переминаясь с ноги на ногу.

- Присядьте. Я попробую вам объяснить. Так и быть, потрачу свое драгоценное время, - мне указали на кресло. 

- Мне должно быть стыдно за то, что я отвлекаю вас от столь важных дел? – с неким вызовом произнесла я. Если бы все это случилось утром, я бы, наверное, стушевалась, отступила, решила зайти попозже, когда у хозяина будет хорошее настроение. Но сейчас, пережив столько всего и Барсика, я была настроена решительно. К тому же, я даже представить себе не могла, где я буду ночевать!

Камин горел, но не грел. Даже пламя здесь холодное, синеватое. И мне не хотелось уходить из красивого уютного дома.

- Вам должно быть не стыдно, а страшно, - заметил хозяин. Мне безумно нравилось, как выглядит его белоснежная прядь. Она то пряталась в его волосах, то наоборот. Она казалась мне какой-то изюминкой, которая отличала его от всех других людей, виденных мной на том и на этом свете.

- Это письмо приносили мне уже сотни раз. И я не имею ни малейшего желания его читать, мадемуазель, - произнес незнакомец. Он стоял возле окна, задумчиво глядя в темноту сада.