– Ладно, – произнес он через внушительную – воспитательную – паузу. – С этим мы разобрались.

Уфф… Я только собралась встать и удрать из кабинета, изображая всей своей спиной искреннее раскаяние и готовность загладить вину добросовестным ударным трудом, как Артем продолжил:

– А дальше-то что еще приключилось?

Я осела обратно в кресло. Спросила с недоумением:

– В каком смысле «дальше»? Когда – дальше? Ты сейчас вообще о чем?

Черкасов смотрел на меня с выражением «ну хватит уже придуриваться!» Я смотрела на него с выражением «нич-чего не понимаю!» Артем откинулся на спинку кресла и, глядя на меня во все глаза, задумчиво подпер пальцами щеку. Спросил недоверчиво:

– Самохина, ты что, реально ничего не помнишь?

– Чего не помню? – уже с раздражением откликнулась я. – Артем, прекрати говорить со мной загадками! Я не выспалась, коленку разбила и… ну ты уже в курсе! Короче, соображаю я сегодня плохо, так что давай поконкретней!

Странно, что Черкасов упустил классный повод проехаться на тему моего ума какой-нибудь фразочкой типа: «А что, обычно ты соображаешь лучше? Что-то не замечал!». Протянул:

– У-у-у, как все запущенно! Напилась, упала, ударилась об угол подушки и потеряла сознание заодно с памятью? Самохина, а ты в курсе, что женский алкоголизм неизлечим?

– Да ничей алкоголизм неизлечим! – машинально ответила я. – Бывших алкоголиков попросту не бывает, дай им только шанс…

– По себе знаешь?

Я пробурчала:

– Ну выпила немножко коньяка для согрева после той «опупеи» с Пакетищем, так вроде употребление спиртных напитков в России еще не запрещено… Погоди, а ты-то вообще откуда об этом узнал?

Артем картинно развел руками.

– Откуда! Очень трудно было догадаться, ага, когда ты всю ночь мне названивала и требовала придумать тост для каждой твоей следующей рюмки! И чтобы я еще параллельно составлял тебе компанию, не можешь же ты просто чокаться с зеркалом!

– Ну ты и… заврался! – уверенно сказала я. – С чего бы я тебе вдруг звонила?

– Так и мне бы очень хотелось знать: какого… ты мне сегодня спать не давала?

– И вообще, не настолько уж я была пьяная, чтобы звонить в ночь-полночь кому бы то ни было! – выпалила я и вдруг вспомнила о бутылке джина, которая с утра – пустая и чистая как стеклышко! – зачем-то чинно стояла в сушке для посуды на па́ру с такой же бутылкой коньяка. Неужели мне вчера не хватило, и я добралась до джина, оставшегося с последнего визита Стаса?! Не знаю, из чего и как производят этот напиток, и даже знать не хочу, но именно с него меня уносит просто на раз-два, уже проверено!