^>7. И у нее сердце Арина^>8. Что лучит песенкой когда дуречится она со своими фаллиминерами и надьяклончиками^>9. Как соломинка и покажет^>10 она пускает хохмы по ветру, ректясь^>11 показать рудес^>12 у робура^>13 завиваясь и покажёвывая фантузелки у фризетки^>14. Но сколько же ее читателей осознают что она тут не за тем чтоб заморачиваться с безодёгой постмантуйных стекловарей из лапинян и григов^>15. Ни в кое-том случайке! Грабарский^>16 добрый велискарь для старых альмянских^>17 адамологистов типа Дариомавриуса^>18 и Зовотримазеров-меравмерувцев^>19; (дмзн!); она чувствать просто прямо одну плоску́ю фактическую вещь как будто, наконцово первочно, у человека одних сине айновых айнов у́таров^>20 нету пошибов чтоб зыркпнуть на с айновыми анакарами^>21 по ту́тусовых дойных переднестей поводу и перезадники с внешней каймы прося тутуса^>22 быть вперёдником. Делакривнакаждомпастбищестьдесятьразнуздловкругнеё-маггеркинкинканкантугоумомглядявратен. Мадамы! Мармузели! Мессерфы! Силвапаис! Всё шхочет (шипшет) ишт сказать сучую пургавду о нем. Капак Капук. Не обиняшек дело. Он должен был увидеть жизнь подлностью чёртным по белно́му, (шипшет). Было там три человека в нем (шипшет). Танцульки (шипшет) была его едвойнственной шлишком шалубостями. С яблочными харлотками. И маленькой мольфогельками. Сёбсенно (шипшет) когда они персички. Милочки носили камельевое больё. Искренне ваша очень. Ад дуппель инн. Все ж суть это ничто иное как старая история, байка про Тристоуна с Изольдой, про Гораныча поддерживаемого шатра колышками и его кореша ватхерлузенного в бегах, что Хамчел мог но Гадчел не́ стал б, любой Генуэзец против Венецы, и почему Кейт распоряжается восковыми фигурками.

Давайте ж сейчас, погода, здоровье, опасности, общественные порядки и обстоятельства позволяя, совершенно удобного, полицейста, после вас, полицейполицейста, пардонё мое^>1 , я такой бодрзый^>2, бей^>3? Бросай-ка эти вздорные махинации и говори без прямых обиняков спором к спаре, ибо пока ухо, будь мы майколями или николистами^>4, может быть иногда склонным верить другим же око, брюнированное или нелинзовое^>5, находит это дьявольски тяжелым время от времени даже поверить себе самому. Habes aures et num videbis? Habes oculos ac mannepalpabuat?^>6 Намек! Подтягиваясь поближе чтоб скоситься на это (с таких пор как в конце концов ему подвергнулось несчастье пока всё в подполье), давайте ж посмотрим на все что там может оставаться увиденным быть.

Я рабочий, надгробьенный масон, стремаясь угодоить похорождого и чрезбухайно рад когда Рождество приходит свой разок вгод. Ты всего лишь какой-то бедноджойстик, елейчивый улегавить никомусрам и тунцепузам^>7 душевно когда в этот браж взял с собой домой, джин^>8. Мы не можем сказаться во вглядадах. Мы не можем слыбиться нец к нецу. Нельзя не заметить что скорее больше половины линий идут на северо-юг в направлениях Немзы и Бухараста пока другие идут на западо-восток в поисках Малийзий с Болгара́дом ибо, крохотной малюткой хоть оно и выглядит когда чешху́пняясь^>9 вдользе другой инкунабулы^>9*, имеет оно свои кардинальные точки за всё это. Эти линованные барьеры вдоль которых прорисованные слова, бегут, маршируют, останавливаются, шагают, спотыкаются о сомнительные точки^>10, спотыкаются снова в сравнительной безопасности кажутся побывав зачерченными перво-наперво в красивенькую шахматную доску с ламповой сажей^>11 и терновником. Такое пересечение- дохристианское конечно, но использование доморожденной шилейлы^>12 в качестве помощника для каллигафии показывает четкий прогресс от дикости к варварству. Некоторыми серьезно верится что намерение могло быть геодетическим, или, на взгляд более себе на умешного, домашне хозяйственным. Но пишучи тудасторонне конец в конец и разворачиваясь, разворачиваясь