— А я блинчики и пирожки, — потянула за молнию рюкзака. — Ты ужинал? — в ответ была тишина. — Я взяла кукурузу и чай.

— Кукурузу? — усмехнулся Тоха, когда я покрутила в руке банку. — А как мы её будем открывать?

— Блин.

— Подожди. Я уверен, что здесь есть что-нибудь.

Тоха взял фонарик и отправился на поиски чего-нибудь, что вскроет банку. Я и представления не имела, что тут можно найти. Здесь всё ржавое, старое и грязное.

Вернулся он с самой настоящей открывашкой. Вот только она вряд ли годилась для такого.

— Как думаешь, пронесёт нас после такого пикника? — прыснул со смеху Тоха, смотря на меня.

— Может, ну его нафиг? Идея отстой, — буркнула и даже немного расстроилась, что взяла то, что невозможно употребить в полевых практически условиях.

— Эй, ты чего? — присел на корточки Тоха и при таком приглушённом свете он выглядел чересчур мрачно, учитывая его тёмные волосы, густые брови в тон и глаза.

— Я безнадёжна и дико тупая, — фыркнула и хотела было запихнуть банку обратно в рюкзак, как меня накрыло снова тревогой, что я ничего не умею, а отец не научил.

— Эй, — почувствовала ладонь на своём колене. — Посмотри на меня. — Я исподлобья поглядела на Тоху, который немного наклонил голову. — Ты не безнадёжна. И уж точно не тупая. А вообще, — он забрал у меня из рук банку и громко усмехнулся, — тут есть крючок. Вот, видишь? — увидела, как он перевернул банку и постучал пальцем по большому крючку для открывания. — Ты таблетки пила? — Тоха сжал моё колено, когда я отрицательно покачала головой. — Как себя чувствуешь сегодня?

— По-другому.

— Отлично, — кивнул парень. — Доставай свой плед. Постелим на причал, поедим и на звезды посмотрим.

— На звёзды? — расплылась я в улыбке, и он моментально заметил смену моего настроения.

— Романтично немного, ну да ладно. Главное тихо.

«Романтично», — стучало в моей голове в такт учащённого пульса.

Мы переместились на самый край причала, который длиной был примерно семь метров. Тоха постелил свой плед, потому что он толще и мягче, положил две маленькие подушки и скинув кроссовки, заполз на тёплую ткань.

— Ну, что замерла? — усмехнулся парень.

Это было очень странно. Мы с ним знакомы от силы несколько часов. А проводим второй вечер вместе. Мы просто молчим, ничего не обсуждаем особо. Но во мне пропало сжигающее чувство одиночества. Рядом с ним мне становилось спокойно, как от таблеток. За исключением того, что от него в сон не клонило.

Тоже разулась, вытащила из рюкзака пакет в блинами, баночку с вареньем и протянула ему. Я, конечно же, подогрела их перед выходом. Перед тем, как Паша спалил меня.

Было так тихо, что я даже слышала, как Тоха жуёт. Как вдалеке стрекочут кузнечики, ухает сова. Возле воды было прохладно. В лесу вообще температура другая, а у воды, тем более. Кожа покрылась гусиной кожей, и я потерла руки, чтобы немного согреть их.

— Замёрзла?

— Немного.

Тоха подготовился, оделся в толстовку. А я вот додумалась взять лишь плед, который сейчас служил второй подушкой для парня. Он зацепил за горло толстовку и стянул с себя, оставшись в футболке.

— Не дай бог заболеешь, — проворчал Тоха с улыбкой.

По началу менжевалась, но Тоха практически натянул её на меня. В нос ударил запах одеколона, чего-то ароматного и цитрусового. Толстовка была такая тёплая, что я моментально согрелась. Перестала даже трястись.

— Лучше? — жуя блин, довольно улыбнулся парень.

— А ты? — хмыкнула, сомневаясь, что не делаю прямо сейчас глупостей.

— А я горячий. Не мёрзну. Она не влезла в рюкзак, — подмигнул Тоха. — Пришлось тащить на себе.

После блинов с вареньем, Тоха добрался до кукурузы. Он пальцами вылавливал зёрнышки и с таким удовольствием жевал, что даже мне захотелось. Он иногда задавал вопросы по типу: «Как прошёл день?», «Как спалось?», «Как добралась вчера?». А я отвечала короткими фразами: «Нормально», «Хорошо».