На сей раз Аннели среди прочих историй рассказала одну, которая мне сразу запомнилась – не столько из-за самой истории, сколько из-за того, что после неё сказал Полубородый. В этой истории тоже обязательно присутствовал чёрт, потому-то, мне кажется, Аннели и получила своё прозвище «Чёртова Аннели».

В истории пастух пас свою отару овец в Альпах. Этот пастух по имени Франциск был набожный человек. Молился не только утром, в обед и вечером, а ещё и посреди ночи и при этом благодарил Бога за его дары. Своим животным он был как отец родной, расчёсывал им шерсть, так что она была мягкой, словно льняная пряжа, а по воскресеньям он скликал всю отару, каждую овцу по имени, и читал им проповедь о боголюбии и благодарности. И простиралось благословение небес над его трудами; хотя кругом были крутые обрывы, ни одна овца не сорвалась у него в пропасть, ягнята были здоровы и целы, ни одного не унесла рысь. Да, говорила Аннели, этот пастух был почти святой, и облака, что виделись из долины над горами, на самом деле были защитные крылья ангела, простёртые над ним.

Но поскольку чёрт не любит хороших людей, сказала Аннели, они причиняют ему такие же неудобства, как нашему брату чирий на заднице или комариный укус в то место, куда не дотянешься почесаться. И со временем чёрт извертелся от бешенства, как лис, которому мальчишка-шалун подпалил хвост. Вот и задумался сатана, как бы ему довести этого Франциска до греха, а когда чёрт в преисподней над чем-то ломает голову, наверху у людей случается землетрясение. Земля дрожала целый день, и чёрт наконец додумался.

Когда она это сказала, Придурок Верни, который тоже пробрался послушать, неистово захлопал в ладоши, и Аннели пришлось прервать рассказ, пока его не вытолкали за дверь.

Догадка, до которой додумался чёрт, была такая: он спрятал в дупле дерева высоко в горах золото и наслал на дерево молнию, которая расщепила дерево, так что сокровище стало видно снаружи. Чёрт ведь хорошо знал, что золото для людей такая отрава, перед которой они не могут устоять; а кто богат, сказала Аннели, тот каждый день ест сладкие пончики, зато потом в вечности сидит в кипящем масле.

На этом месте все посмотрели на Айхенбергера, но тут же и потупились, потому что никто не хотел портить с ним отношения.

Пастух, как повествовала история дальше, и впрямь заметил золото во время ближайшего же перехода на новые альпийские луга, однако, к великому разочарованию чёрта, повёл себя не так, как повели бы другие люди. Он не хотел сокровищ для себя и дал обет, что всё до последнего гроша раздаст бедным. Из-за такой добродетели чёрта хватила такая лихоманка, что его трясло и дёргало, впору хоть в ад убегай, если бы он и без того уже не обретался в аду. И он снова принялся ломать голову, даже рога свои сунул в адский огонь, потому что это помогало ему думать, и тут опять ему кое-что пришло на ум. Из коровьих лепёшек и собачьих какашек он вылепил человеческую фигуру, обтянул её кожей падшего ангела, а в глазницы вставил две горящие падучие звезды. Фигура была не просто человеком, как все другие, сказала Чёртова Аннели, а была самой красивой женщиной, какую только можно себе представить; устоять перед ней было невозможно, и у всех мелких подчёртков, которые в аду работают на сатану, так и вскинулось всё торчком.

– Подробней! Подробней! – крикнул кто-то, и Аннели уже было собралась приступить к подробностям, но старый Айхенбергер её остановил и сказал, что детям пора спать.

И как ребятишки ни ныли, их вытолкали, один только я спрятался за Полубородый и остался. Чёртова Аннели быстренько умяла чечевичную лепёшку и потом описала женщину, такую прекрасную, что супротив неё даже Лизи Хаслер казалась бы простушкой в лохмотьях. Чёрт, как говорилось в истории дальше, отправил её верхом на чёртовой бабушке в Альпы, а чёртова бабушка была летучей мышью, причём такой огромной, что если расправит крылья, то луны не видать. И вот благочестивый пастух проснулся для своей полуночной молитвы, смотрит – а рядом с ним лежит эта женщина, чертовски красивая и благоухающая бесценным мускусом, которым чёрт умастил её, чтобы заглушить серную вонь своих когтей. «Меня к тебе послали небеса, милый Франциск, – сказала чертовка, – чтобы скрасить твоё одиночество». При этом она улыбалась так обольстительно, что никто другой не устоял бы перед соблазном, но пастух Франциск убежал, спрятался в колючих кустах и пел там псалмы, пока над Альпами не взошло солнце. При дневном свете призрак растаял, а на том месте, где была прекрасная женщина, осталась только кучка коровьих лепёшек и собачьих какашек.