– А сейчас-то жертва зачем? – Хёвдинг махнул рукой в сторону чистого неба и спокойного залива. – Я без твоей помощи договорился с Тором. А что сделали вы? Потеряли Ульва. Ты теперь будешь ходить с отметиной на лице. Станешь Гуннаром Меченым? И всё ради чего? Ты хотел что-то доказать мне?

– Я хотел сделать лучше для всех…

– Хватит! – Йорун оборвал Гуннара. – Засиделись здесь. Зажжём погребальный костёр и поплывём.

– Давай тогда принесём жертву Тору в благодарность, – не отступал Гуннар.

Йорун оценивающе глянул на Стига.

– Нет. Я заберу его себе.

– Йорун! Не хочешь Тору, оставь мне. Мы же братья!

– Да. Братья. – Йорун развернулся к Гуннару. – И только поэтому я не снесу тебе голову за ослушание, а заберу добычу. Или попробуешь меня остановить?

Гуннар не ответил. Йорун достал нож и подошёл к Стигу. От пристального взгляда хёвдинга заломило в висках, но Стиг не отвёл глаза. Бояться ему уже нечего.

Йорун схватил его за волосы, наклонил голову и…

Холодный ветер царапнул по обнажённой шее. Волосы упали на заледенелую землю. Свободный викинг Стиг, Ингвара сын, умер. На его месте остался Стиг – раб ярла Йоруна.

Нить Бездны

Эйнар всматривался в ночную тьму, но не мог разглядеть ничего дальше вытянутой руки. Темнота окружала его. Густая, беспросветная, давящая. Оставалось полагаться только на слух, но и это было совсем ненадёжно. Над головой поскрипывали ветви деревьев, где-то вдалеке пронзительно кричала ночная птица.

– Боишься?

Эйнар вздрогнул от свистящего шёпота сидящего рядом Торгнира.

– Нет. Не боюсь.

– Ну и правильно. – Торгнир пошевелил затёкшей рукой и снова замер. – В гарде8 нас не ждут. Налетим на них завтра утром и вернёмся домой с богатой добычей.

– Да какая здесь богатая добыча? – Эйнар поёжился от предрассветного холода. – Только деревья и камни.

– Молодой ты, вот и не понимаешь, – даже шёпот у Торгнира звучал поучающе. – Если есть люди, значит, есть чем поживиться.

– Чем? – усмехнулся Эйнар. – Глиняными мисками, солёной рыбой и овцами?

– Ты разве забыл, что говорил Сверр?! – Торгнир от возмущения едва не свалился с коряги, на которой сидел. – Кнорры9 сюда каждое лето по несколько раз заходят. И торгуют с местными. Оружие у них покупают, трэллов10, а расплачиваются серебром и золотом.

– Да откуда у местных трэллы и оружие? – продолжал спорить Эйнар. – От прошлых неудачливых завоевателей?

– Вот удивляюсь я всё-таки тебе. – Торгнир уселся поудобнее. – Не веришь Сверру. Смотришь на всех свысока. Зачем с нами в поход отправился? Шёл бы с отцом. Он у тебя всегда с богатой добычей возвращается.

– Ты не понимаешь, – Эйнар упрямо мотнул головой. – Я должен сам добыть себе серебро и славу.

Торгнир еле слышно хмыкнул, но ничего не ответил. Эйнар тоже не стал продолжать разговор.

Темнота стала постепенно сереть. С низины пополз бледный туман, придавая проступающим сквозь него кривым веткам деревьев зловещие очертания. Вместе с туманом подкралась необъяснимая тревога. Она заставляла всё пристальнее вглядываться в лес. Всё сильнее прислушиваться к ночным шорохам.

Эйнар крепко сжал и тут же выхватил меч – прямо над головой дозорных громко и отрывисто закаркал ворон.

– Нехороший знак… – поморщился Торгнир. – Ворон, конечно, птица Одина, но кто знает, на чьей стороне сейчас бог-воин?

– Он бог, ему и решать. Все дары мы уже принесли. – Эйнар обернулся на звук шагов за спиной. – Кьелл идёт. Пора возвращаться к драккару.

Туман быстро рассеялся, словно впитался в сухую сосновую хвою, осыпавшуюся с деревьев. Прохладный смолистый воздух освежал и бодрил. Поднимающееся над лесом солнце светило в спину.