Тотчас все притихли и оцепенели. Мы с Диком обменялись тревожными взглядами и подумали, вероятно, об одном и том же: Оазис не только совершает чудеса, но и карает. За что карает, мы не знали.

Берроуз бросился к телу девушки, не веря ужасному диагнозу, он нещадно тряс ее тело за плечи, делал искусственное дыхание – все было напрасно, его мечта умерла…

– Керуак, это твой Оазис убил ее, – подняв на меня размытый, словно лобовое стекло под дождем, взгляд, неожиданно трезво произнес Берроуз. – Я требую сатисфакции. Где твоя мечта, Керуак?

– Я здесь.

При этих словах я невольно вздрогнул, но вместо того чтобы обернуться, втянул голову в плечи.

Так же внезапно, как десять минут назад голос Ники, позади меня сейчас раздался голос моей Юти.

– Что ты здесь делаешь? – опешил я.

– Как? Ты же сам позвонил, пригласил меня сюда.

Ну да, как я мог забыть, ведь я сегодня хотел помириться со своей мечтой и позвал ее в «Полонез». Я поцеловал Юти и сунул ей в руку подарок.

– Хватит там лизаться! Садись рядом, Керуак, – приказал Берроуз. – Мы будем пить виски.

Я не любил, когда мне приказывают, но все же согласился сесть за Оазис напротив Берроуза. Он передал мне бутылку, я отпил из нее, проглотив – воду.

– Ну что? – напрягся Берроуз и скосил подозрительный взгляд в сторону моей мечты – она была жива.

– Вода, – честно признался я.

– Как вода?! – не поверил Берроуз, порывисто отнял у меня бутылку и опрокинул себе в горло. – Виски, мать твою!

Я со спокойным видом снова взял бутылку, наполнил на треть стакан и, не пробуя, протянул его Берроузу. Он отпил и поморщился.

– Вода… И вправду вода. Керуак, ты – колдун.

– Это все Оазис, я тут ни при чем, – пожал я плечами.

– Оазис?!.. Ты нарочно подсунул его мне, чтоб убить мою мечту. Я не уйду отсюда, пока не убью твою! – зарычал Берроуз.

Он наставил пистолет на голову Юти и зловеще усмехнулся:

– Пускай теперь она сядет, выпьет со мной виски!

Берроуз перевел на меня пистолет, и мне не оставалось ничего другого, как уступить место за Оазисом своей мечте.

Юти заметно нервничала, теребя в руке крохотную серебряную коробочку.

– Что это у тебя? – Берроуз впился глазами в мой подарок.

– Портсигар.

– Дай сюда!

Берроуз торопливо открыл портсигар – в нем лежал длинный изумрудный мундштук в золотой оправе.

– Ты куришь? – он вскинул на Юти изумленный взгляд.

Да, моя мечта курила. В отличие от моей бывшей жены, на дух не переносившей запаха табака.

– Я оставлю эту вещь у себя. Пока не разберусь с тобой или с ним, – сказал Берроуз, кивнув в мою сторону.

Он спрятал портсигар за пазухой и пододвинул бутылку моей мечте. Дрожащей рукой Юти налила в стакан – жидкость была прозрачного цвета.

– Можешь не пить! – побагровел Берроуз. – Вон! Пошла прочь!

И тут же, без перехода, он заорал своим помощникам:

– Тащите сюда Елену! Уж она-то наверняка поможет мне расквитаться с ее бывшим муженьком!

Елену привезли спустя четверть часа. Войдя в бар, она отыскала взглядом сначала меня, затем мою мечту, но ни один мускул не дрогнул на ее лице. Елена была невозмутима, собрана, печальна, но как всегда прекрасна – казалось, она давно знала об этом происшествии и готовилась к нему заранее.

– Елена, ты должна помочь мне убить Керуака. Или его мечту, – зло произнес Берроуз, когда она села за Оазис. – Пей!

– Принесите мне чистый стакан! – потребовала Елена. – Я не стану пить из посуды мечты моего мужа.

Она не сказала «бывшего», и меня это насторожило.

Герц принес стакан, поставил его перед Еленой и, поклонившись, хотел было уйти, как Елена жестко его остановила:

– Стоять! Герц, ты разучился ухаживать за дамами?