В последнее время Верховный Суд РФ такой подход нижестоящих судов стал справедливо признавать натяжкой в квалификации и изменять приговоры. Эта позиция Верховного Суда была поддержана С. В. Бородиным. Он полагает, что во всех случаях, когда мотивы убийства остались невыясненными и нет возможности восполнить этот пробел, действия виновного при отсутствии отягчающих обстоятельств, влекущих применение ч. 2 ст. 105 УК, в соответствии с диспозицией ч. 1 ст. 105 УК надлежит квалифицировать по этой статье.[166]

Логика рассуждений на первый взгляд безукоризненна: если убийство совершено, но мотив его не установлен, то это не значит, что преступление должно оставаться безнаказанным. Ему (преступлению) остается подыскать лишь «подходящую» статью: в нашем случае – ч. 1 ст. 105 УК. Но почему именно эту? Ведь неустановление хулиганского мотива отнюдь не означает, что данное убийство не могло быть совершено по мотивам, которые переводят его в разряд других квалифицированных или привилегированных составов. И тогда квалификация будет совсем иной.

Поэтому нам представляется гораздо более правильной позиция Верховного Суда РФ по другому уголовному делу. Суть ее в следующем. Нижегородский областной суд не обнаружил хулиганских побуждений при покушении Р. на убийство. Далее он констатировал, что поскольку мотивы покушения Р. на убийство не установлены, то его действия следует квалифицировать как покушение на умышленное убийство без отягчающих обстоятельств. Президиум Верховного Суда РФ с такой квалификацией не согласился, направил дело на новое судебное рассмотрение, указав: «Довод о том, что преступление, предусмотренное ст. 103 УК РСФСР, может быть совершено безмотивно, противоречит требованиям закона, а потому нуждается в проверке и исследовании».[167]

Некрофильские убийства (т. е. убийства ради убийства), порождаемые стремлением к уничтожению людей, при всей их внешней «немотивированности» также могут квалифицироваться как простые убийства при условии, разумеется, что еще не успели «выстроиться» в серию и не содержат других квалифицирующих признаков (например, особой жестокости). Исследования показывают, что чаще всего они носят именно серийный характер. Например, по данным Ю. М. Антоняна, изучившего личности 120 таких убийц, каждый из них убил от одного до 53 человек.[168]

Ритуальные убийства (жертвоприношения) в правосознании российского юриста ассоциируются прежде всего со знаменитым делом крестьян-вотяков села Старый Мултан[169]. Как справедливо отмечает В. Чалидзе, ритуальные убийства, изуверства сектантов в России «не составляли регулярно совершаемого обряда. Лишь серьезная социальная трагедия, такая, как жестокая эпидемия или многолетняя засуха, вос крешала в памяти народной этот древний способ отвращения кары небесной».[170]

Однако в связи с появлением в современной России разного рода сект сатанинского толка и распространением идей оккультизма подобные убийства стали встречаться и в наше время. Например, в апреле 1993 г. в Оптиной пустыне (Калужская область) были убиты три монаха. На рукояти ножа, которым их зарезали, значились слово «Сатана» и число «666». Подозреваемый в убийстве участник афганской войны А., по многочисленным свидетельствам, страдал галлюцинациями: некий голос извне твердил ему, что он – брат Сатаны и должен убить священнослужителя. На основании результатов судебно-психиатрической экспертизы А. был признан невменяемым.[171]

В сентябре 2000 г. студентка одного из московских университетов С. – поклонница черной магии и писателя Дж. Р. Толкиена – совершила ритуальное убийство своей однокурсницы. Убийство с последующим расчленением трупа было осуществлено с помощью ритуального ножа, которым «толкиенистка» до этого периодически делала на руках символические надрезы.