И что будет, если они её увезут? Или разольют? Не возвращаться же назад?

Солнце опускалось всё ниже. И домой вообще-то надо. И когда уже этот дурацкий сон закончится? Полина глубоко и, видимо, шумно вздохнуло, так как Тэд повернулся и злобно глянул в её сторону.

– Дерьмо это. Кто-то оставил.

– Так вернётся, значит?

– Может. А что взять с говновоза?

– Да, нечего. Идём.

Шуршащий звук шагов отдалялся.

Полина лежала в траве и смотрела на небо. Сумерки – красивое время. Лежишь. Парень симпатичный рядом. Ну, ты его не интересуешь, но всё же. Романтика.

– Можно идти.

– Правда что ли?

Тэд подумал и перевернулся на спину.

Совсем классика. Он, она, закат. Эх. Книжки. Надо не слушать бабушку и читать меньше. Пятнадцать лет, а никакого жизненного опыта, только книжный. Неправильно это. Но вот вернётся домой и сразу начнёт жизненный опыт наживать. Полина улыбнулась. Знала, что не будет этого. Но фантазировать всегда приятно. А главное, в момент фантазии обмануть себя хорошенько. Так, чтобы и самой поверить. Вот прям по-настоящему.

– Надо идти, – повторил Тэд.

– Да, надо идти.

Сандалии, скользили по траве. А тележка стала тяжелее. Полина устала и довольно сильно. И еда. Она не ела уже сутки.

– Тэд, – строго сказала Полина.

– Да, – отозвался он, толкая тележку и не посмотрев в её сторону.

– А что ты любишь есть?

Подумав положенное количество минут, именно минут, а не секунд, как любой нормальный человек, Тэд ответил:

– Мне всё равно.

– Совсем?

– Да.

– Неужели у тебя нет любимого блюда?

– Нет.

– А ты знаешь, что такое вежливый разговор?

Не смотря на серьёзность, но ответил неожиданно быстро.

– Это когда люди говорят на неважные темы с целью скоротать время.

Тишина. Когда уже эта бесконечная дорога закончится?

– Ты меня понял?

– Да.

– А почему не поддерживаешь вежливый разговор?

– Мы катим тележку, это тяжело.

– То, что ты сейчас сказал – это очевидно.

– Да.

Разговор не клеился. Наоборот. Хотелось стукнуть этого человека по голове чем-нибудь, чтобы он начал хоть что-то говорить.

Полина не понимала, как можно идти и ни о чём не говорить. Мысли думает. Полина все мысли передумала. Идти бояться? Накручивать себя? Но это она тоже уже сделала. Всё, достаточно. Можно и поболтать. Это же на много интереснее, чем накручивать себя. Или он не накручивает? А толкает тележку и ни о чём не думает. Такого варианта она не рассматривала, потому что предполагала, что большинство разумных людей устроены одинаково. А значит, способны думать. И постоянно о чём-то думают. Так почему бы не поделиться этими мыслями с кем-нибудь?

Но вокруг тишина, если не считать поскрипывания колёс и бултыхания жидкости в бочке. Ну и может шевеление извилин Тэда. Хотя нет, с той стороны -определённо тишина.

– А ты давно здесь живёшь?

– Нет.

– А где ты жил раньше?

– Далеко.

И опять тишина.

– А ты жил в городе или в деревне?

– Я уже говорил, – ответил Тэд.

Да, наверное, он говорил. Точно, что-то такое говорил, но у Полины вылетело из головы.

– А я из маленького города. Такого совсем маленького. Больше, чем замок, конечно. Но маленького.

Полина задумалась, на сколько её город меньше остальных? На много. Нельзя сказать, что она знала всех в городе, но процентов двадцать знала.

– Говорят, что жить в маленьком городе безопаснее.

Что я несу? У самой уши вянут. Надо помолчать.

И воцарилась полная тишина, не считая вышеперечисленных звуков.

Ещё немного и всё закончится? Хорошо бы знать, что именно закончится. Или сон или все старые представления о действительности. Потому что если Мурзик волшебник, то….

Думать об этом сложно. Возможно, поэтому Полине и нужно говорить хоть о чём-нибудь. Только не о главном. Потому что главное уж слишком какое-то невообразимое.