Тяжек он ушам, но невыразимо прекрасен… звук разверзшейся Вселенной.

***

Ее приход – как удивленный вскрик. Стоит в воде по колено. Сам-друг, перед лицом! Так являются призраки.

Нагая. Прекрасная телом, как вайшские жены. Каждая линия – словно след воды, словно тихая песня в вечернем лесу… В ней жил и мерцал лунный свет. Белая кожа, темные волосы. Бывают такие, оказывается, рожденные не краской и резцом…

Смотрит доверчиво, как теленок лани. Существо столь прекрасное, что не мыслишь целиться, в голову не идет… Тонкие черты, четкие окружья бровей, непроницаемая глубина глаз, широкая, как бездна, без блеска, без бликов… Красота сродни птичьей песне. Когда непредсказуем и сладок каждый звук. Услышишь и воскликнешь: «Давай! Дери свое маленькое горло и научи быть счастливым!» Так они кричат на рассвете…

Пришедшая ничего не прятала. Не показывала себя. Просто стояла рядом. Протяни руку – дотронешься.

Призрак? Сладкое виденье. Когда ты молод, когда по спине шурша колеблются волосы, когда ощущаешь нагим животом тепло ее тела… В глазах темно. Все плывет в тяжком стуке сердца…

Он должен стать первым. Первым из тех, кто приведет ее к гибели. Судьба воина – убивать… В гневе и с холодным сердцем, с наслаждением и без…

Но… Сейчас пришло то, о чем молят богов. Жена-свет. Великанша, за которой стоят силы нездешние.

И маленький мир, бесконечно умилительный. Умещающийся в руках… Теплая кожа, тонкий звук дыхания, шелк волос, нежные влажные губы. Ничего в жизни не помнил слаще того поцелуя.

***

Реальность вернулась в отрывистых звуках. Смех… Воины привычно скалятся друг над другом. Их шестеро было в клети. Крепких молодых мужчин, с которыми бывало по утрам то, что творилось сейчас с ним.

«Что хороша?»

Он не понимал. Поднялся и с минуту стоял шатаясь. С удивлением оглаживая мокрые щеки. Ра странное порой творит с человеком.

Нужна, очень нужна была, колкая влага земли под ногами и плети ветвей. Он растолкал стоящих на пути и вылетел на лестницу. Знал уже, что не вернется…

Лина. Обстоятельство четвертое

Не понятно, как это произошло. Мир дернулся и полетел в сторону. Пестрая круговерть из листьев, веток, травы. Шум, треск падения. Потом тишина…

Через время обстановка осозналась. Но оглядеться мешали стебли. Бурые, мясистые, по макушку просто. Мамонтова трава… Много здесь такого бурьяна росло. Войлок! Никому в голову не придет в нем бродить и уж, тем более, валяться…

А вот ей пришло… Бежала, дерево не заметила, да и въехала с размаху. Дерево? Не заметила? Она? Выросшая в большом городе, где от всего приходится уворачиваться…

Удивительно было ощущать себя лежащей. Глупо и больно. Болел бок, болели локти. И там, если рукава засучить, не только ушибы, черт, ссадины… Режет и кровь… Как получилось?

Бывает в странных, даже опасных обстоятельствах отвлекаешься на мелочи. И порой это роковой промах.

Тело дернулось и собралось в ком. Само, без участия разума, утонувшего в судьбе локтей. Так во сне только бывает. Крупно, всем телом, дергаешься и просыпаешься. Древний рефлекс. Как у ежа, норовящего уколоть.

Прямо перед ней, в бурьяне виднелась мешковина, огромная босая ступня и покачивающийся этюдник.

Передернуло во второй раз. Взгляд медленно пополз вверх. Когда дошло до пункта «голова», пришлось зажмурится и замотать головой. Чертов манекен, все-таки!

Ангел спокойно присутствовал рядом. Нависал. Иконописный лик виднелся в перспективе. Ее разглядывали, наклонив голову. Без эмоций и любопытства. Держали паузу…

Но, вот, все-таки… Выписать дикий вензель по круче, по кустам, вокруг единственной тропинки… Или, может, почудилось? Прям как в дурных китайских боевиках, когда некто в летящих одеждах переносится за три версты в одно мгновенье. Ну, несомненно, бегает он быстро. Босой, по острым веткам? И короб этот… Он всегда за все цепляется…