Из раздумий меня вывел скрип тормозов. Вот чёрт, уже приехали! Как быстро! И впрямь уснул, что ли? Вроде только глаза пару раз прикрыл… Хм…

– Десантируемся! – я неторопливо спустился с подножки на землю и ударил кулаком в кузов: – Живее, орлы, живее!

После тёплой кабины набежавший ветерок показался весьма свежим, невольно подумалось о том, как бы не взбодрило ночью. Время – то к осени, и одного лишь взятого с собой свитерка в комплекте с летним спальником может оказаться недостаточно. Хотя с другой стороны – чай, не зима на дворе. Лишь бы дождя не было, а в остальном прорвёмся. У меня ещё и плащ-палатка есть, вещь на БЗ незаменимая…

– Шустрее орлы, шустрее! – приходится торопить, я вижу, как ко второму «Уралу» бегут бойцы Игоря Паламарчука. А вот он и сам неспешно выполз из леса и потащился в мою сторону. Я – то, уж было подхватив рюкзак, приготовился юркнуть в тень ближайших деревьев, ан нет, Игорюха машет мне рукой, пришлось остановиться и ждать.

– Серёга, – начал он, ещё не дойдя, и я весь обратился во внимание. – Местность знаешь?

Я, сразу почувствовав какой-то подвох, настороженно кивнул.

– С юга от строений хребет, что над ручьём по дуге идёт, помнишь? – издалека начал Паламарчук, он – то уже не торопился.

– Ну да, – я снова кивнул.

– Аккуратнее, мы там три нажимника сняли. – Сообщение было не из приятных.

– А я там не пойду и даже не собирался. – Сказав так, я нисколько не погрешил против правды. Подойдя к этому самому хребту, я рассчитывал только перевалить через него и двигаться дальше по гребеням – то есть по таким местам, где умный минировать не станет, а глупый поленится. Впрочем, там тоже существовала возможность подлететь на минах, особенно в окрестностях давно заброшенных, древних баз, которых только на моей памяти в тех местах было обнаружено четыре штуки.

– Ну, тогда ой, – Игорь Паламарчук улыбнулся, шлёпнул меня по плечу, и я, ткнув его в ответ кулаком в грудь, двинулся к лесной чаще.

– Ни пуха, ни пера! – привычное пожелание. И такой же привычный посыл:

– К чёрту! – и мысленно самому себе: «И пусть нам повезёт». Самое главное не уточнять в чём же это везение должно состоять, а то везение везению рознь, и то, что для одного везение, для другого неудача…

– Командир! – рядом снова нарисовался мой незаменимый Тулин.

– Топаем, топаем, – я не дал ему закончить, указав рукой в сторону лесных зарослей. Сомневаюсь, что у него имелось ко мне что-то важное, а если имелось, то не забудет и скажет… позже.

А лес в этом месте оказался почти непролазным. Под высокими буками разросся разнообразный подлесок – молодой, тонкий и невообразимо шипастый. Пока продирались на более – менее прореженный участок, высадившая нас техника, благополучно помесив грязь на глинистой дороге, развернулась и покондыбала в обратную сторону. Что ж, если повезёт, то скоро группа Паламарчука будет есть мясо «по – французски» и париться в бане. Хотя стоит ли им завидовать? Пока мы будем сидеть в засаде, их, глядишь, уже куда-нибудь снова выпрут. Так что… И кому из нас повезло?

– Чи, – произнёс я, и остановившись, невольно задумался над вопросом, почему мне так стабильно «везёт» со средствами внутригрупповой связи, а точнее с их полными отсутствием? – Чи, – повторил я снова, поняв, что шедший впереди рядовой Иванов меня не услышал. После второго «чи» он наконец-то обернулся. «Садимся. Связь». – От дороги мы отошли, теперь следовало связаться с «Центром» и сообщить «о нашем благополучном десантировании».

Не успели мы рассредоточиться на местности, как из зарослей за моей спиной вылез всё тот же Тулин. Видно, вопрос ко мне так и не улетучился из его памяти.