– Чи мегери? – наверняка моё произношение не выдерживало никакой критики, но мне хотелось надеяться, что услышь меня сейчас какой-нибудь афганец, он расслышал бы, что я всего лишь спросил: «Что надо?» …или как-то так…

– Командир, – Тулин едва ли меня понял, но ему было достаточно того, что я обернулся. – У Каюмова желудок болит.

– Чёрт! – нельзя сказать, что эта новость меня шокировала, но всё же «терять» одного бойца, тем более пулемётчика, ещё не начав погрузку… У меня и так в группе некомплект в два разведчика, заболели они вчера, блин… Но оставить бойца сейчас, здесь – это всё же лучше, чем валандаться с больным по лесу.

– Каюмов, иди сюда! – я буквально ухватил за рукав попытавшегося прошмыгнуть мимо меня пулемётчика.

– Да я ничего, товарищ прапорщик, нормально! – сразу уловив суть вопроса, он попытался отвертеться.

– Остаёшься! – грозно изрёк я. – Усёк момент?

– Да в норме я, товарищ прапорщик! – попробовал оборониться Каюмов.

– Каюмов, я с тобой валандаться не собираюсь! – надо было покончить с этим и идти на погрузку. – А если у тебя аппендицит? Я что, из-за тебя сразу на эвакуацию пойду?

– Тарищ… – начал было пулемётчик, но мне надоело с ним спорить.

– В роту! – апеллировать ко мне было бесполезно. – Гранаты старшине сдашь. Тулин, к машинам, а ты в РОТУ!

– Не пойду! – заупрямился пулемётчик, в результате чего у меня появилось острое желание врезать ему промеж ушей – надо же, какой гад, совсем страх потерял! Но мои намерения упредил громкий голос Шипунова.

– Ефимов, что у тебя стряслось? – спросил он, выглядывая из-за палатки центра боевого управления.

Странно, но ответил я вопреки своему собственному решению:

– Да вот лямки у Каюмова на рюкзаке подтягивали, – ответил, понял, что обратной дороги нет и, повернувшись лицом к пулемётчику, зло шикнул: – Вот только пожалуйся! Сам убью! – И уже громко: – К машине бегом!

Хотя какой толк бежать, если до ворот и стоявшей прямо за ними колонны два десятка метров? Никакого.

– В одну шеренгу становись! – подал команду опередивший меня Тулин. – Стволы вверх, заряжай!

Всё правильно, он как-никак мой заместитель, пусть командует. И почти сразу новая команда:

– Оружие на предохранитель! К машине!

Вот погрузка и завершена. Отдав свой рюкзак в кузов, топаю к кабине, у подножки останавливаюсь и заряжаю оружие. Ну, теперь можно и грузиться. Впереди пыхтит чёрным дымом БТР. Непонятно, то ли движку кирдык, то ли воздушный фильтр забит. Надо будет с водилой поговорить. А то, если фильтр, то двигатель и впрямь угробить можно.

– Трогаем! – командую своему задумавшемуся о чём-то водиле, и тот, отойдя ото «сна», включает первую передачу. Всё, ворота контрольно – пропускного пункта и палатки пункта постоянной дислокации пока ещё медленно, но уверенно уплывают вдаль.

– Водителю БТРа скажи, – снова обращаюсь к водителю «Урала», – пусть «воздухан» посмотрит, может почистить надо. Видишь, как чадит?

– Да знает он! – отмахивается от моего совета водила. – Всё никак не соберется. Времени у него нет! – чувствуется, что он бы наверняка сплюнул от досады, вот только стекло закрыто, а на пол не хочется.

– Курите? – спрашивает он, и я почти машинально отрицательно качаю головой.

– Я тоже, – ставит меня в известность водитель, удовлетворённо улыбаясь. И к чему спрашивал? Непонятно. Курить бы он мне всё равно не запретил… Что ж, едем дальше. Машину на многочисленных ямах немилосердно трясёт, разгрузка на каждом подскоке даёт ощутить собственную тяжесть. Впрочем, не так уж и сильно, к тому же совершенно привычно. Вскоре проскакиваем небольшой городок и устремляемся на юг. Ехать нам прилично, можно даже вздремнуть. Вот только уснуть не получается – тряско. Хотел бы спать по – настоящему, тогда бы конечно, а так… Что-то эта командировка мне не в тему – ну никак, и приехал не так давно, а тоска. Может, старею? Нет, наверное, и правда пора завязывать, и возраст, и дочери обещал, и вообще везенье бесконечно длиться не может – так что крайняя командировка и больше ни-ни. Никаких войнушек, тихо – мирно дослужить до пенсии, а там…