– Он не работал. И не распространялся, – сразу на два вопроса ответила Анна Тимофеевна. – Но собирался устроиться. В ближайшее время.

– А на что он жил? До встречи с вами.

– Не знаю, – сухо сказала вдова.

Боже мой! Как мало она знает о своем сожителе. Вот что значит одиночество и желание почувствовать рядом с собой надежное мужское плечо, на которое можно опереться в старости.

С последними словами Анны Тимофеевны и, главное, по тону, каким они были сказаны, Никита почувствовал, что она снова отстраняется от него, и посчитал за лучшее сворачивать визит.

Напоследок он спросил:

– Анна Тимофеевна, если он собирался устроиться на работу, то зачем он поехал в наш город?

– Ему нужно было получить с кого-то должок, – после непродолжительной заминки ответила неофициальная жена.

– Понятно.

Из всего, что узнал Никита о Смагине, вывод напрашивался сам собой: он пришел на вечер для тех, кому за пятьдесят, единственно за тем, чтобы познакомиться с подходящей женщиной и обрести над головой крышу в столице.

И второй, не менее важный вывод, – попытка получить с кого-то должок, по всей вероятности, закончилась для него трагически.

Сколько, интересно знать, мог задолжать ему законченный алкоголик дядя Вася, пробивающийся мелкий бизнесом в виде самогоноварения и выращивания лучка с редисочкой?

Есть повод с ним познакомиться.

По возвращении из Москвы Никиту ожидал сюрприз.

Когда он вечером пришел к Светлане, она сказала:

– Борис Иванович согласился, что городские коммуникации со множеством труб и авариями – особенно в отопительный сезон – дело стремное. Поэтому мы решили…

У Никиты от дурного предчувствия пробежали холодок по спине.

– …мы решили, – продолжила деятельная Светлана, – что он возьмет тебя на должность инспектора по надзору за работой ДЭЗов.

Никита оторопел. Оправившись, он сказал:

– Послушай, Светик, но это же скандальная работа.

– Ну и что? И кто говорит об этом? – возмутилась Светлана. – Журналист с репутацией скандалиста. И потом – любая работа может быть скандальной. Все зависит от человека. А ты привык скандалить исподтишка, прячась за газетной страницей. Учись жить и общаться с людьми, если хочешь сделать карьеру.

Светлана выжидательно посмотрела на Никиту.

– Ты ведь хочешь ее сделать?

– Хочу, – на радость любимой твердо сказал Никита.

Любимая оживилась, и взгляд у нее потеплел.

– Тогда другое дело. В общем, так: в дальнейшем, когда ты полностью войдешь в курс дела, он создаст под тебя отдел. А пока поработаешь под началом у Егора Акимовича Чехонкина. Он сам долгое время проработал в ДЭЗе и знает его работу досконально. Для тебя на первых порах главным будет сработаться с ним, – озабоченно добавила Светлана.

– Сложный человек?

– Хуже. Простой.

– Я тоже без выкрутасов.

– Ну, ну…

Светлана пристально посмотрела на него.

– Ты, кажется, не рад? – сказала она.

– Ну почему же? Более, чем рад. Просто от восторга слов не нахожу. Еще бы! Буду инспектировать работу сантехников, электриков и дворников с их вороватым начальством. Дело государственной важности. Это вдохновляет.

– Я вижу, тебе это неинтересно. Как и я, – сказала Светлана, и плечи у нее поникли.

Никита положил ладонь поверх ее руки.

Их глаза встретились. Он увидел укоризненный взгляд, слезинки в уголках глаз и закушенную губу.

А как могло быть иначе!

Она пробивала ему это должность, а он – неблагодарная скотина – отлынивает от работы. Никите стало стыдно.

Осенью рано темнеет. Светлана ушла в дальний угол комнаты, где сгущались сумерки. Никита почувствовал себя перед выбором: либо остаться без Светки, либо стать надзорным над ДЭЗами.