– Демобилизация. Благодарю за рассказ, – девушка же, в отличие от говорливого парня, на слова оказалась крайне скупа. Что понятно, ведь одно из важных умений военного – много слушать и мало говорить, даже если рядом союзник, а не враг.

А’Ллайс ещё раз окинула взглядом своего собеседника. Молодой ещё совсем, только щетина на лице стала проступать, а в глазах уже огонь пылает – девушке было бы сложно его не узнать. Точно так же горели её глаза все те годы, во время которых она упорно училась и работала над собой – делала всё, чтобы осуществить свою мечту.

Уже прошёл тот день, когда эта мечта стала явью, но вместе с тем поутих тот пыл и стремление к службе.

За годы обучения в академии А’Ллайс вдоволь наслушалась историй о войнах прошлого и тех, что отгремели ещё совсем недавно. Преподаватели и почётного возраста офицеры не раз рассказывали о страшных увечьях и смертях, которыми солдат награждало поле брани. Не раз встречала девушка и людей, чьи судьбы и семьи были разрушены службой, а также детей, что по вине войн остались одни в этом мире.

И сейчас А’Ллайс ехала туда, где ломаются судьбы и прекращаются жизни не столько из-за приказа, сколько из-за долга, о котором говорил Коллинз. Долг солдата, про который рассказывали и преподаватели, и матушка, – защищать свою страну и народ от посягательства врага.

И помимо всего прочего, девушка также не могла подвести свою семью. Не для того она стала офицером, чтобы просто поддержать традицию их рода. Стал офицером – значит, будь добр выполнять все присущие ему обязанности…

– Прибыли, фрау-офицер.

Слова водителя вывели А’Ллайс из размышлений, и она заметила, как тусклый свет фар первой машины выловил в ночной темноте замерший в горизонтальном положении полосатый столб с вывешенной на нём табличкой «СТОП. ВОЕННЫЙ ОБЪЕКТ».

Закутанный в шинель постовой подошёл к головной машине и принялся о чём-то говорить с гауптманом фон Штерном, а уже спустя минуту развернулся и направился навстречу к грузовику, в котором сидела А’Ллайс.

Сначала на фрау-офицера посмотрела пара усталых глаз, в которых читалось желание поскорее покончить с формальностями и вернуться в свою тёплую сторожевую будку. Однако, как только постовой разглядел в лице фельдфебеля не привычного для офицерского состава мужчину, а самую что ни на есть настоящую девушку, его брови тут же поползли вверх, а всю сонливость словно рукой сняло.

– Всё в порядке, шутце?.. – осторожно поинтересовалась А’Ллайс, смотря на замершего в ступоре солдатом, который за десять секунд стояния перед машиной не проронил ни единого слова.

– Эм… Кхм, да. Предъявите ваши документы, фрау-офицер, – наконец опомнившись, выдавил из себя постовой «по инструкции». – И документы водителя – тоже.

– Вот… – получив от Коллинза его корочку, девушка передала её вместе со своей. – Прошу.

Пока постовой скользил взглядом по страницам документов, освещая их ручным фонариком, А’Ллайс грустно усмехнулась в своих мыслях: «Надо же, солдаты всё ещё удивляются наличию женщин в их рядах». И это после того, как девушек уже несколько месяцев наравне с мужчинами отправляют на фронт, биться бок о бок с силами противника…

Тем временем постовой закончил проверку документов, убедившись в их подлинности, он вернул их обратно А’Ллайс со словами: «Всё в порядке, можете проезжать». Вернувшись к остальным солдатам, постовой принялся поднимать шлагбаум, в то время как его напарники занялись открытием ворот, предоставляя машинам беспрепятственный проезд на территорию военного объекта.

С разгрузкой машин разобрались всё так же быстро. Новоприбывшие солдаты вели себя организованно и дисциплинированно, благодаря чему довести их до нужного ангара со снаряжением оказалось делом пары минут.