Запах влаги щекотал нос. Недавно шёл дождь. Мир вокруг продолжал жить своей жизнью для всех, кроме одной. Об этом Артаниель больше не сомневалась: прошлой ночью кого-то убили.

Тошнота подкатывала к горлу. Волки это сделали или человек было неважно. Сам факт этого был ужасен. Ей становилось дурно даже при виде приготовленного мяса. Она никогда не ела его и тем более не готовила сама. При одном виде мяса, ей виделось смерть.

А тут и была смерть.

– Уже проснулась? – прервала размышления неожиданно появившаяся хозяйка дома. – Я думала ты встанешь немного позже. Всё в порядке?

– Кого убили? – Артаниель выдавила из себя эти слова. Зачем она это спросила? Из-за тяжести на груди? Чего-то незримого, мешающего ей жить дальше? Какая бы причина не была, Артаниель понимала для себя одно: она должна знать.

– Кто тебе сказал?

– Догадываюсь… – ком в горле медленно рос: это слово далось чуть ли не тяжелее предыдущих. Девушка отвернулась, чтобы скрыть выступившие на глаза слёзы.

– Ах, Арель, – Арка подошла ближе и утешительно обняла всхлипнувшую девушку. – Ничего страшного не случилось… волки разодрали козу, не переживай ты так сильно из-за этого.

– Неправда! – едва сдерживаясь, произнесла Артаниель, повернувшись лицом к Арке. – Неправда… Из-за козы Ирельда не стала бы плакать! Я слышала, о чём вы ночью говорили! Прошу тебя, скажи мне правду!

Арка устремила взгляд в небо, словно ища там знака как поступить. В выражении лица женщины, Артаниель находила подтверждение своим догадкам. И всё же Арка медлила. Это решение не давалось ей легко.

Тяжело вздохнув, Арка закрыла глаза и медленно, пытаясь отсрочить этот момент начала говорить.

– Ах, Арель… я так хочу, чтобы ты об этом никогда не узнала… Там в сарае… – Арка собиралась с духом, чтобы продолжить. – Была Нира…

Ком в горле больно давил, мешая говорить. Неужели она хотела это знать? Артаниель безвольно опустилась на пол, прислонившись к деревянным перилам спиной.

Закрыв лицо руками, она тихо оплакивала то, что теперь нельзя было изменить. Девушка не была готова принять смерть близкого человека. Здесь, в деревне они все как большая семья. И хоть Нира совсем недавно стала полноценной частью общины, Артаниель успела проникнуться к ней симпатией и даже полюбить. Уж лучше бы ей сказали, что вдова просто ушла. Куда-нибудь. Всё рано. И зачем она только спросила?

Артаниель казалась едва живой. Все поручения, которые получала от Арки, либо пропускались мимо ушей, либо делались спустя рукава.

Шли дни, и девушка начинала приходить в себя. Вечерами она стояла на коленях перед статуэткой Аквалии, которую принесла Арка. Артаниель обращалась к Основательнице: просила принять душу Ниры под её божественное крыло. А затем ещё усерднее молилась о Драгомире, с дрожью представляя, как он рука об руку идёт рядом со своей смертью.

Девушка, по наставлению своей попечительницы, стала браться за тяжёлую работу по дому, полностью отдаваясь процессу. Перерывы сводились к сортировке фасоли, запасов которой у Арки, по здешним меркам, казалось, бездонными. К вечеру у девушки не оставалось сил, и она плюхалась на кровать, чтобы уже через мгновение встречать рассвет.

Деревня продолжала жить обычной жизнью. Во многом этому способствовала Ирельда, которая приняла на себя роль старосты. Вместе с Аркой они убедили женщин в нападении волков.

Тело Ниры захоронили на заднем дворе её же дома. На похоронах присутствовала вся деревня, кроме Артаниель. Она не могла заставить себя прийти, попрощаться. Слишком болезненно отзывалась её смерть в сердце юной девушки.

Серые тучи грозилось вот-вот разверзнуться проливным дождём. Ближе к горизонту, где облака были не такими плотными, небо окрашивались лучами в насыщенный кроваво-алый цвет.