Ворота были открыты, и охраны на них не было. Лира внимательно оглядывалась, чтобы увидеть дозорных, но стены, похоже, существовали только для гнездования птиц. Молодой страж провел по воздуху руками, изображая какие-то знаки, а затем приказал входить.

– Будь начеку, Яри. Если они издадут хоть звук, наведи на них немоту, – прорычал он, принимая веревки с пленниками из рук товарища.

– Ты же знаешь, ее невозможно навести быстро. К тому же я поведу лошадей.

– Яри!

– А что такого? Здесь ведьма, она прекрасно знает, как работают наши заклинания. Кого ты собираешься обмануть?

В ответ молодой страж зарычал, возведя глаза к небу.

– Ладно, без тебя разберусь. Сдай лошадей, а вещи поделим позже.

У Лиры заколотилось сердце. Он же об их вещах говорил – о мече Эвиса и ее книге? Захотелось вырваться, кинуться на него, пригрозить расправой. Только это не поможет. Лира взглянула на свои руки и шепнула слова заклинания, но, как и предполагала, впустую. Веревки поглощали магию.

– По закону вам следует сдать найденное старшему архивариусу, – выдала Шеннон.

Молодой страж покосился на нее неодобрительно, но промолчал, старший не услышал – уже удалялся по тропе, исполняя приказ напарника. Стоило торопиться. Мало ли что они сделают с их добром. Лира оглядела друзей: Эвис выглядел сонно, Тиш испуганно, Шеннон – напряженно и зло. Схватив обе веревки одной рукой, молодой страж создал в другой заклинание, переливающееся алым светом.

– Одно слово, и вам конец, – процедил он и потянул веревки, уводя их вправо по широкой дорожке, выложенной камнями. Прямиком за стену.

Предместье замка было живым и ярким, напоминало город, созданный воображением ребенка. Народ здесь выделялся в первую очередь одеждой, украшенной красочными деталями: амулетами, пуговицами, сережками, узорными оборками по краям юбок и блуз. Тут и там мелькали многочисленные жилеты и колпаки, остроносые сапоги и пояса с подвешенными сумками и кошельками. Каждого из этих магов на Кампасе по праву могли счесть за представителя королевской свиты, если не за самого короля или королеву. И те, кого Лира видела в порту, тоже выглядели нарядно. У нее перехватило дух настолько, что она забыла об отобранных вещах и путах. Город напоминал смесь Магдада, Горискала, Снегов и сказок.

Они шли мимо мастерских, швейных, лекарских домов, откуда доносились хлопки и бормотания, разговоры и указания, запахи трав и специй. На подоконниках большинства домов Лира видела котов и кошек: белых, серых, рыжих, пушистых и гладкошерстных. Раз даже увидела полностью лысую и чуть не свернула шею, пытаясь задержать на ней взгляд. На четырех пленников во главе со стражем почти не обращали внимания. Казалось, все служащие замка готовятся к чему-то грандиозному – то ли к войне, то ли к празднику. По лицам сложно было понять к чему именно. Уставшие, сосредоточенные, но при этом спокойные, без тени страха.

Одна женщина в темно-зеленом платье, сидевшая на лавочке около открытой мастерской, где неустанно долбили металл, оторвала глаза от книги и посмотрела на них. Лира напряглась под ее взглядом, безразличным, будто каждый день по городу вели пленников. Шеннон беспокойно озиралась. Хотелось о многом ее расспросить, но страж не спускал с них глаз. Что он сделает, если они заговорят или закричат о том, что Шеннон принцесса? Если она не первая, то наверняка окружающие их примут за сумасшедших, а страж применит это жуткое заклятие, о действии которого Лира и не догадывалась. Может, оно способно серьезно ранить или даже убить. Если страж уверен, что Шеннон самозванка, если не собирается сообщать о ней королю, то и жизнь ее для него ничего не стоит. Не говоря уже о Лире и остальных. Хотя оставалась надежда, что второй стражник сообщит о них королю без ведома первого.