- Не расстраивайтесь. У них такая пра-актика со всеми, - попытался приободрить меня детский голосок.

- В смысле, на Лизавету Сергеевну тоже все данные есть? – спросила хмуро. Ведь если собрали подобную информацию об учительнице языка, а меня, как часто появляющуюся в соседской квартире, внесли в реестр потенциально опасных, тогда все ясно.

Я обернулась к Алисе, которая помимо синего мишки Улли держала в руках и мое ведерко с мороженым. Абсолютно непосредственный ребенок увлеченно ложкой рисовал на сладости снежинку.

- И на нее, и на соседа напротив, и даже на дядю Ваню с первого этажа, - назвала малышка нашего дворника, которому по молодости повезло дважды отсидеть в тюрьме, и оба раза по недоразумению властей.

- Дела… - Я потерла руки от набежавшего озноба и предчувствия неприятностей. Недоуменно произнесла: – А как он об отпуске узнал?

- Магазин, в котором вы работаете, он папин, - признался ребенок.

- Писец! - Других слов не было. Даже удивляться перестала тому, что мордоворот разблокировал мой телефон.

Со смехом подумала, что еще каких-то полчаса назад сетовала на свою жизнь и боялась умереть в тишине квартиры. Что ж, хотела перемен – получай и наслаждайся. Осталось решить, как быть с Сергеевной и моим обещанием ее навестить. Может, обладатель антресольки ошибся, и ребенка вместе с чемоданами заберут раньше четырех?

***

О ребенке никто не вспомнил ни в четыре дня, ни в пять, ни даже в семь вечера. Мы совсем неплохо провели время, но дурные истории о том, как непутевые родители скидывают детей на соседей и сваливают на другой конец страны, не давали мне покоя. Конечно, я сомневалась, что отец Алисы относится к подобным индивидам. Он скорее из тех, кто прилетит с обвинениями в удержании ребенка, устроит скандал или просто самосуд. Подобная перспектива пугала сильнее, однако как я ни пыталась узнать личный номер владельца нашего магазина, так мне это и не удалось. Не мужик, а целая тайна за семью печатями. Лизавета Сергеевна тоже ничем помочь не смогла, единственный контактный телефон для связи с отцом Алисы оказался вне зоны доступа, а затем вовсе отключен.

- У нее есть старшая сестра, - под конец разговора вспомнила Сергеевна и поделилась ником ее инстаграма.

Я никогда не считала себя информационной ханжой, но услышав про относительно новую социальную сеть, скривилась и с тяжелым вздохом пошла регистрироваться, а затем и стучаться в закрытый аккаунт. Лиса Гладько@Тян ответила не сразу, но пообещала забрать младшую сестру прямо сейчас. Учитывая, что следом на ее странице появилась сторис из гремящего музыкой клуба, я поняла, что явление старшей предвидится к утру, но ошиблась.

Звонок в дверь в начале двенадцатого ночи был как гром среди ясного неба в засушливый летний день. Неожиданный и в то же время долгожданный. Я неслась на крыльях счастья, я мечтала отчитать непутевых родных и отдать уже заснувшего ребенка вместе с одеялом, но вид старшей из сестер заставил меня пересмотреть мечты.

Ей явно не больше шестнадцати. И хотя макияж был плотным и взрослым, а минимально короткая юбка и облегающий, как вторая кожа, топ открывали давно сформированное женское тело, я видела наивную округлость девичьих щечек, странно расширенные зрачки... И довольство на морде хахаля, который удерживал ее в вертикальном положении по мере сил и возможностей.

- Владимир. Для вас можно просто Влад, - представился он. – Мы приехали за младшенькой… Аней. Да, Олеся?

- Алисой, - поправила я.

- Точно, за ней.

Светлоглазый брюнет ухмыльнулся как ни в чем не бывало. На вид ему около тридцати шести или меньше. Ухоженный и бородато-модный, в темном костюме, полупрозрачных очках, без галстука и совести. Он уверенно поддерживал Олесю и даже не косил взглядом в вырез топа, но рука… Его левая рука на бедре школьницы чуть заметно сжималась и разжималась, а глаза за стеклами очков-хамелеонов блестели вполне понятным предвкушением. И то, что девчонку он на моих глазах не лапал, еще не означало, что не будет. И, оставшись без свидетелей, не нагнет у какой-нибудь стены или в машине, или…