- Мне это ни о чем не говорит, - беспечно махнула на меня рукой блондинистая заноза. – Мы с тобой едем в Петербург налаживать свою личную жизнь. И точка.

Я не стал ей ничего отвечать – просто продолжил собирать вещи. Почти все… На что я надеялся? Сам не знал. Утешал себя лишь тем, что давно не видел родителей, и не имею права не приехать к ним по возвращении из армии. Тогда точно не сдержусь и, если эта упрямица не будет ждать нас на вокзале, поеду к ее дому. И не факт, что мне будет достаточно просто посмотреть на нее на расстоянии. Черта с два. Машка точно не подпустит к себе после того, что я сделал и сказал. Обманывал ее, и себя. Светка пока плохо понимала, на что меня так скоро толкала. 

Маша

Поезд, на котором должна была приехать Света, должен был прибыть в четыре часа дня. Особо наряжаться на встречу с подругой не стала. Надела темно-синие джинсы, год назад еще нормально облегающие ноги, а сейчас свободно сидящие на талии благодаря ремню. На мумию я похожа пока не была, зато мама уже начинала бить тревогу. Холодильник всегда был полон. Притрагивалась к еде я от случая к случаю, в связи с этим кулинарные шедевры родительницы чаще всего успевали испортиться. Папа, конечно, любил поесть… не в таких размерах. 

Помимо джинсов не по размеру, натянула на себя майку-алкоголичку, прикрыла ее черной толстовкой, опять же, на несколько размеров больше. Потом наброшу поверх куртку.

Примерно за час до выхода мне позвонил Александр Владимирович, отец Светланы и Макса. Признаться, была удивлена. Я не общалась с родителями подруги года два точно. А все встречи до этого сложно было назвать общением. Нет, старший Меркулов вызывал во мне симпатию. Чего нельзя было сказать о его супруге. Эта женщина невзлюбила меня с первого взгляда. Ей не нравилось мое низкое, по ее мнению, происхождение. Плебейка, кажется, так она назвала меня в последнюю нашу встречу. Александр Владимирович одергивал жену, пытался объяснить, что не у всех есть деньги на двадцатую шубу. У кого-то и на одну единственную не хватает. С учетом того, что человек будет несколько лет копить. Было странно слышать оскорбления и упреки от той, что когда-то была такой же не достойной. Из неблагополучной семьи, с не самыми лучшими оценками в аттестате, потом и в дипломе… Света не скрывала от единственной подруги обратную сторону их идеальной на первый взгляд семьи. 

Мужчина предложил подвезти меня до вокзала. Чтобы я не толкалась в метро. Хотела отказаться. Видеть лишний раз Марину Федоровну не хотелось. Женщина снова начнет сокрушаться, что они тратят время на ненужных им людей. Когда можно наладить с кем-нибудь более полезные связи. 

В итоге сдалась. После слов главы семейства Меркуловых о том, что его дочь, узнав, что я добиралась своим ходом, потом ему мозг вынесет. На проплешине потанцует, все нервы истреплет. Если учесть, что Александр Владимирович был в здравом уме и трезвой памяти, волосы на голове у него были густыми и почти без седины, а нервы (с такой-то женой) просто железными… Не смогла сдержать улыбки, когда он сокрушался по поводу дочери-тиранши. Настроение после общения с этим человеком стало подниматься. И я опрометчиво поддалась на уговоры. 

Когда отец Светки позвонил снова, я уже обувалась, готовая выйти на улицу. В последнюю очередь схватила с вешалки куртку. Не молодая девушка, а подросток. Еще и волосы в небрежную пуклю собрала. Марина Федоровна будет в «восторге». Пора было привыкнуть к ее высказываниям. Сколько я их наслушалась за время, пока мы с Меркуловыми учились в школе? Предостаточно, чтобы обрасти невидимой толстой кожей. Потом наши пути почти никогда не пересекались.