– Ну, ты и сказанул! – закатил глаза Андрей, – священники – тоже люди!

– Вот именно! – кивнул Саша, – либо ты отказываешься от всего, живёшь согласно установленным канонам, помогаешь родным и близким, наставляешь их на путь истинный, никого и никогда не оскорбляешь, и не считаешь себя лучше других… Но, когда ты салом водку в пост закусываешь и разъезжаешь на джипе, при этом ставишь себя лучше других, потому что носишь сан приближённого к Богу, или позволяешь своим родным оскорблять других людей, злясь на порядочность того человека, потому что им это не дано… Грош цена такому святому отцу! Извини… Это моё личное мнение! Я не знаю точно, если ли Бог, и я не могу понять, почему гибнут и мучаются дети, почему столько зла происходит, но, если я с ним встречусь в ином мире, я признаю, что был неправ, и соглашусь понести за это Божье наказание! – и Андрей удивился, – вера должна быть в душе!

– Тебе чего, наш прораб мозг промыл? – с ехидцей спросил Андрей.

– Да нет, бабки рассказывали, – пожал плечами Саша, – а сейчас всё это вдруг всплыло в памяти, да и вообще, неприятно как-то, что мы его так вот зарыли в лесу, но выхода-то не было…

– Вот именно! – кивнул Андрей, – а то понаехали бы…

В следующую ночь была сильная гроза, а дождь лил стеной.

Саша сидел в своём вагончике один, он взял книгу у Николая Павловича, и теперь читал, желая себя хоть чем-нибудь занять.

Лёгкий холод прошёлся по его ногам, и он, подняв глаза, услышал странный звук, будто кто-то скрёбся по стеклу.

Саша посмотрел в окно, но ничего не увидел, лишь струйки дождя, стекающие по стеклу, да раскачивающиеся ветки старого клёна.

Взяв книгу, он вновь углубился в чтение, но сам не заметил, как уснул, и мучивший его душу кошмар повторился.

Саша проснулся в холодном поту, скрежет раздался вновь, и Саша, встав, положил книгу на стол и подошёл к двери.

Отперев замок, он распахнул дверь, но на улице никого не было.

Стояла непроглядная тьма, Саша обернулся, чтобы взглянуть на часы, и увидел, что времени за полночь, а дождь стоял стеной, капая с козырька вагончика тонкими струйками.

– Кто там? – спросил Саша, вглядываясь в темноту.

Ответом послужило молчание, лишь ветер вздыхал в верхушках деревьев, и парень потянул за собой створку…

– Саша… – произнёс тихий голос, то ли детский, то ли женский, словно прошелестел над ухом, и он резко обернулся.

Некоторое время он ждал, кто выйдет из темноты, но никого не было, и он повернулся, и захлопнул дверь.

Отложив книгу, он лёг на кровать и выключил свет.

Мерное звучание дождевых капель сморило его, и вскоре он уснул, но проснулся, словно от толчка, и увидел прямо перед собой качающуюся призрачную фигуру с длинными волосами и в белом балахоне до пола.

– Саша… – фигура протянула к нему свои полупрозрачные руки, – Саша…

– Ты кто? – ошеломлённо выговорил он, – откуда ты…

– Ты сам меня сегодня упокоил в земле, – тихо прошелестело в ответ, – но мне нет покоя в том мире… я застряла в этом… моё тело не было отпето… моё сердце разбито… моё имя запятнано… Помоги!

– Тьфу, чёрт! – выругался Саша, – что за дурацкий сон!?

Внезапно привидение зашипело, налетев ветром на лежавшего в постели Сашу, прошло сквозь него, и исчезло, а Саша потерял сознание, и пришёл в себя лишь утром, когда надо было вставать.

Утреннее солнце развеяло ночные кошмары, и теперь Саша посмеивался сам над собой, над своим чудным сном.

Разбирая завалы мусора в коридоре дома, Саша дошёл до одной из комнат, которая дотоле была заперта, а ключей не нашли, и её распиливали автогеном.

Там были высокие потолки и красивый старинный шкаф, весь в резных завитушках, и Саша увидел Николая Павловича, который стоял около этого шкафа с задумчивым видом.