– Милая моя, я счастлив сейчас и здесь, рядом с тобою. Я люблю тебя, слышишь.

– Да, милый. И я люблю тебя, хороший мой, любимый мой.

Они вздрогнули от сигнала, проезжающей мимо машины.

– Здесь много глаз. Поехали туда, где их нет или хотя бы меньше, – улыбнулся Сурен и завел машину.

Они проехали красивейший православный монастырь Хор Вирап. Сурен рассказывал, что Хор Вирап напрямую связян с принятием в Армении христианства. Прямая дорога сменилась серпантином и за очередным поворотом, высоко на горе Лина увидела купола церквей.

– Что это?

– Это монастырь Нораванк. Сейчас мы туда поднимется, милая.

Оставив машину на стоянке и взявшись за руки, они пошли осматривать историческую достопримечательность.

Было легко и радостно на душе у Линки. В сувенирной лавке Сурен купил для нее магнитик с изображением монастыря и календарик, где кружочком отметил первый день их знакомства. Они выпили по чашечке кофе с булочкой и поехали дальше. Она слушали армянские песни и восхищалась горными пейзажами. У Лины весь этот горный колорит вызывал невообразимое чувство простора и свободы. Кое-где в горах еще лежал снег.

– А сейчас, милая, мы спустимся вниз и поедем по прямой дороге. Прямо к озеру Севан, там нам сделают хороший шашлык и мы будем есть его и запивать вином прямо в лодке.

– Серьезно в лодке? – недоверчиво спросила Лина.

– Да, милая, это так же серьезно, как я люблю тебя. И еще мы будем целоваться. Да, любимая?

– Да, да, да… Я согласна, милый. – и Лина поцеловала Сурена с щеку..

– Нет, не правильно, – притормозил он, – давай с начала.

Она хотела еще раз поцеловать его в щеку, но он резко повернулся и ее губы оказались в его власти. «Какая же ты у меня сладкая», шептал он осыпая ее лицо, шею, грудь поцелуями. «Не надо, милый», шептала Лина, еще сильнее прижимаясь к нему.

Из оцепенения их вывел опять же сигнал проезжающей машины, из окна которой кто-то весело крикнул «савэт да лубоф».

Вечером, вернувшись с прогулки, Линка чувствовала себя великолепно. Внутреннее ощущения счастья не покидало ее весь день. Я люблю его, прошептала она, засыпая.

– Амо, я не могу поехать с вами. Ты понимаешь, я по рождению мусульманка.

– Тогда мы тэбя продадым азэрам, – весело пошутил Амо.

– Ты можешь серьезно меня выслушать?

– Нэт. Мнэ босс сказал прывэзи и я должэн тэбя даставит. А там самы разбырайтэс. И потом, Лына-джан, где ты ещо увидиш такую красоту. Эчмиадзин это церков всэх арман. Нэмного расскажу историю. Был такой патрыарх Грыгорий. Он видэл сон, как к нэму пришол Хрыстос и сказал, гдэ должен быт цэрков. Понимаэшь да? Сам пришол и сказал, – Амо поднял указательный палец вверх, как бы показывая, что Христос к партиарху Григорию спустился с небес.

– А как переводится Эчмиадзин? – спросила Лина, явно увлекшись рассказом.

– Мэсто, гдэ сошол эдиноражденный, – значительно произнес Амо.

– Интересно, – задумчиво произнесла Лина, – надо изучить историю Армении.

– Я подару тэбэ одна кныга, очэн интэрэсный.

– Надеюсь, она на русском языке, – пошутила Лина

– Абижаешь, Лына-джан. Самый што ны на эст русский.

Так за разговорами, Лина с Амо подъехали к Эчмиадзинскому кафедральному собору. При виде огромного скопления людей, Лина встревожилась:

– Слушай, а как мы здесь найдем своих?

– Нэ пэрэжывай, всэ нашы на сваем мэстэ, – ответил Амо, лихо припарковав автомобиль там, где казалось припарковаться просто было невозможно.

Лина засмотрелась на великолепие архитектуры собора. Ее взгляд выцепил из толпы знакомую фигуру. В светлом костюме и белой рубашке Сурен выделялся из толпы сотрудников. Затем она заметила Маргарет. Она стояла в кругу женщин и махала ей рукой.