врагом его душе стало лицо его.
Врагом павлину стали перья его,
о, многих шахов сгубил ореол (фарр)[46] его.
Он сказал: «Я та кабарга, раз из-за (мускусной) железы моей
пролил сей охотник кровь чистую мою.
210 О, я та лиса пустыни, раз из засады
голову отрубили ее ради шкуры.
О, я тот слон, раз удар погонщика слона
пролил кровь мою ради костей.
Тот, кто сгубил меня ради того, что вне меня,
не знает, что не уснет [= не пропадет зря] кровушка моя.
Постигло меня сегодня, а завтра постигнет его.
Чья же кровь, подобная моей, когда так пропадет?
Хотя стена отбрасывает длинную тень,
та тень возвращается к ней вновь.
215 Сей мир есть гора, наше действие – крик,
к нам приходит от криков эхо».
Так сказал он и ушел вмиг под землю,
а та наложница стала от любви и страданья чиста.
Потому что любовь к мертвецу недолговечна,
потому что мертвецу к нам хода нет /букв.: к нам не приходит/.
Любовь живущего в душе и во взгляде
с каждым вздохом /каждый миг/ будет бутона свежее.
Любовь Того живущего избери, Который вечен,
Который напоит вином, что продлит тебе жизнь.
220 Любовь Того избери, у Которого все пророки
обрели от любви Его могущество и владычество.
Ты не говори: «Нас не пустят к тому Шаху на прием».
Со щедрыми дела [иметь] нетрудно.
Разъяснение того, что убийство и отравление мужчины-ювелира произошло по Божественному указанию, а не по прихоти души и порочному замыслу
Убийство того мужчины руками хакима
не ради надежды было и не из-за боязни.
Он не убил его ради натуры шаха,
покуда не пришло Повеление и наитие (илхам) Божественное[47].
Что до мальчика, которому Хазир перерезал горло,
таинства того не постигнет простолюдин[48].
225 Тот, кто от Истинного обретет внушение (вахи)[49] и ответ,
все, что он повелит, будет сутью справедливости.
Тот, кто пожалует [Ему свою] душу /жизнь/, если убьет, то ему допустимо:
он – уполномоченный, и рука его есть рука Господа[50].
Как Исма‘ил пред ним голову положи,
радостно и смеясь пред клинком его душу отдай.
Чтоб пребывала душа твоя, смеясь вовеки,
как чистая душа Ахмада [= Мухаммада] с Единственным.
Влюбленные тогда вино души испивают,
когда своими руками лучшие их убивают.
230 Шах ту кровь не ради страсти пролил —
ты отбрось подозрение и нападки.
Ты предположил, что он [себя] запятнал,
при чистоте очищение когда оставляет примесь?
Для того существуют такая объездка (души)[51] и такая черствость,
дабы изъяла печь из серебра [все] наносное.
Для того существует испытание прекрасное и дурное,
дабы, закипев, вынесло на поверхность золото шлак.
Если б не был поступок его наитием Божественным,
был бы он собакой, раздирающей [жертву], а не шахом.
235 Чист он был от страсти, алчности и прихоти,
прекрасное сделал он, но прекрасное, выглядящее дурным.
Если Хазир в океане судно сломал,
то сто правд заключается в поломке Хазира[52].
Воображение Мусы со [своим] светом и умением
оказалось скрыто завесой от них. А ты без крыльев не лети.
Он [= поступок шаха] есть алая роза, ты ее кровью не называй.
Его разум опьянен[53], ты его Маджнуном [= Одержимым] не называй.
Если б кровь мусульманина была желанием его,
то я – неверный, если бы привел имя его.
240 Сотрясается Престол от прославления злодея[54],
подозрительным становится от его прославления набожный.
Он был шахом, и шахом весьма сведущим был.
Он был избранным, и избранным Аллаха был.
Того, кого такой шах убьет,
к судьбе [его] и к наилучшему сану притянет.
Если бы он не увидел его [= ювелира] выгоду в подавлении (кахр)[55] его,
когда бы стала Абсолютная милость (Лутф-и мутлак) подавления ищущей?
Ребенок трясется от ланцета кровопускателя,
сострадательная мать в тот момент рада-радешенька.