душа и таинство имен стали ему очевидны.
Как только ангел Свет Истинного в нем обнаружил,
пал ниц и в услужение [к нему] поспешил.
Похвалы сему Адаму, имя коего я поминаю.
Ограниченный я [в них], хоть до Воскрешения буду [их] перечислять.
Это все знал он, но когда пришел Непреложный приговор,
в знании запрета одного выпала ему ошибка.
1250 Ведь удивительно, запрет ради заповедания был
или [направлен] на истолкование и воображение был?
Лишь в сердце его истолкованию предпочтение нашлось,
как натура [его] в недоумении к пшенице поспешила[220].
Лишь садовнику колючка в ногу вонзилась,
как вору случай представился – добро унес он быстро.
Когда от недоумения избавился он, вернувшись на [истинный] путь,
то увидел, что унес вор [его] пожитки из мастерской.
Господи наш! Наказали мы сами себя![221] – сказал он, – Ох!
То есть наступил мрак и потерялся путь.
1255 Итак, Непреложный приговор облаком бывает, солнце застилающим,
лев и дракон станут от него будто мышь.
Я коль силки не узрю в пору [Божественного] решения,
то я не один невежда в Пути [Божественного] решения.
Блажен тот, кто добродетельность избрал,
силы [применение] оставил он и плач избрал.
Если Непреложный приговор накроет теменью тебя подобно ночи,
Непреложный же приговор тебя за руку возьмет в конце.
Если Непреложный приговор сто раз на твою душу /жизнь/ покусится,
Непреложный же приговор тебя душой /жизнью/ одарит и исцелит.
1260 Сей Непреложный приговор сто раз коль в пути на тебя нападет,
то на вершине небосвода шатер тебе возведет.
От щедрости, знай, он страшит тебя,
чтобы в царстве безопасности усадить тебя[222].
Этим речам несть конца, стало поздно,
послушай-ка ты историю зайца и льва.
[О том, как] заяц отступил за льва, приблизившись к колодцу
Когда подошел к колодцу лев, то увидел,
что заяц остановился и ноги вытянул.
Сказал он: «Отступил назад ты почему?
Не отступай назад, вперед иди!»
1265 Сказал [заяц]: «Где ноги мои? Руки и ноги пропали,
душа моя затрепетала, а сердце с места сорвалось.
Цвета лица моего не видишь ты, как золото [желтого]?
Изнутри сам подает цвет мой весть».
Поскольку Истинный облик представляющим [человека][223] назвал,
очи мистика (‘ариф) к облику [прикованы] остались.
Цвет и благоухание известят как колокольчик,
о лошади уведомит призыв [= ржание] лошади.
Призыв всякой вещи донесет о ней весть,
чтоб распознал ты призыв [= крик] осла от призыва [= скрипа] двери.
1270 Сказал Посланник о различении людей:
«Мужчина скрыт, покуда свернут его язык»[224].
Цвет лица о состоянии сердца содержит знак —
смилуйся надо мной, любовь ко мне в [своем] сердце покажи.
Цвет красного лица содержит призыв благодарности,
призыв желтого лица содержит терпение и непризнание.
На меня нашло то, что руки и ноги похитит,
цвет лица, и силу, и облик похитит.
То, что во все, куда низойдет, [его] сокрушит,
любое дерево с корнем и корневищем оно вырвет.
1275 На меня нашло то, от чего омертвели
человек, животное, минерал и растение.
Они сами – части, [но и] цельные [вещи] от него
желтые сделались цветом и гнилыми сделались запахом.
Так что мир порой терпящим является, порой благодарящим,
цветник порой в наряд облачается, порой обнажен.
Солнце, что восходит[, будучи] огню подобно,
часом позже станет опрокинутым.
Звезды, блещущие в чертогах[225] [неба],
миг от мига подвержены воспламенению.
1280 Луна, что превосходит звезды в красоте,
стала от страдания чахоткой /от бремени тоски/ подобной призраку.
Эта земля устойчива и чинна,
введет землетрясение ее в дрожь лихорадки.
Сколь многие горы от такой беды наследственной
превратились в мире в крошку и песок.
Этот воздух с [животным] духом оказался сочетаем,