Анализируя позицию процессуалистов, придерживающихся оценки материальной заинтересованности как обязательной предпосылки права на обращение в суд, не совсем понятно, каким образом эти авторы предлагают выявлять наличие у обращающегося в суд лица юридической заинтересованности в данном деле. Так, Р. Е. Гукасян отмечает, что нормативная конкретизация заинтересованности и определение ее с помощью других признаков может привести к тому, что лица, заинтересованные в разрешении дела, окажутся лишенными возможности обратиться в суд, поскольку все допустимые случаи заинтересованности законодатель не может предусмотреть.[170] Выяснение же взаимосвязи между требованием истца, обратившегося в суд, и его материальным интересом относится к непосредственному выяснению обстоятельств дела и не должно осуществляться на стадии возбуждения производства по делу. Без исследования и оценки представленных доказательств вывод об отсутствии у истца материального интереса будет носить предположительный характер (хотя в ряде случаев и с высокой степенью вероятности).

Вряд ли на основании одного только предположения об отсутствии юридической заинтересованности можно отказать лицу в осуществлении права на обращение за судебной защитой. Также нет препятствий и для того, чтобы, установив в ходе судебного разбирательства отсутствие у истца права, за защитой которого он обратился, вынести решение по существу дела, отказав истцу в удовлетворении его исковых требований. На это указывал и М. А. Гурвич, считая, что требовать прекращения производством начатого уже рассмотрением по существу дела за отсутствием интереса к решению было бы неоправданным ригоризмом, если истец почему-либо настаивает на решении, в получении которого он находит для себя надобность.[171]

Тенденция к такому пониманию юридической заинтересованности как предпосылки права на обращение в суд была продемонстрирована законодателем в новом АПК. На это, в частности, указывает отмена в арбитражном процессе института отказа в принятии искового заявления. Следовательно, то обстоятельство, что у истца нет материальной заинтересованности в разрешении дела, может быть установлено только после принятия дела к производству. Изъято из текста АПК и правило о замене ненадлежащего истца, что предполагает наличие интереса к процессу у любого истца. Таким образом, при установлении по итогам судебного разбирательства отсутствия у истца материальной заинтересованности в деле согласно действующему законодательству представляется наиболее правильным завершать процесс вынесением решения об отказе в иске.

Наконец, последняя группа правоведов, занимающихся исследованием права на обращение за судебной защитой, выводит это право непосредственно из общих конституционных прав, образующих правовой статус граждан и юридических лиц. По мнению М. А. Викут, право на обращение за судебной защитой и обязанность осуществить процессуальную деятельность по судебной защите охватывается своеобразным правоотношением, выражающим юридические отношения личности и государства, и появляется у соответствующих лиц одновременно с возникновением процессуальной правоспособности.[172]

Согласно утверждению Р. Е. Гукасяна, субъективное процессуальное право на обращение за судебной защитой является результатом постадийной трансформации конституционного права на судебную защиту. Отношения по защите права возникают сначала с государством в целом, затем с судебными органами как судебной системой и, наконец, – с конкретным судебным органом.[173] В этой связи заслуживает внимание и мнение М. А. Гурвича о сущности правосудия и деятельности суда, согласно которому нельзя говорить о том, что суд несет обязанность по оказанию защиты перед государством или перед заинтересованными в процессе лицами. В данном случае, по мнению М. А. Гурвича, обязанность суда представляет собой конкретизацию в судебном процессе общей и абстрактной государственной обязанности по правосудию.