– А она там раньше не в страже работала? – съязвила я.

В синих глазах Баво отразилось неудовольствие, смешанное со смущением. С ужасом я поняла, что, в шутку ткнув пальцем в небо, попала в яблочко.

Моя новая горничная – королевская стражница. Господи Боже мой!

– Нэри, – принц оглянулся на своего коня, прозрачно намекнув, что устал от этого разговора, – по твою душу идут трое разозленных мужчин, мы путешествуем по Колдовским путям, на которых в любой момент возможно нападение иномирных чудовищ, а жить будем в Загремском королевском дворце. Поверь мне, племя сеннантов, подославшее в лагерь чуть не убивших тебя псов-шиданов, гораздо гостеприимнее, чем то воронье, которое окружает моего дражайшего отца в надежде поживиться хоть какими-нибудь крохами его роскоши. С Таной ты будешь в безопасности.

– Не сомневаюсь. Еще в лучшей безопасности я была бы с парой мужчин-телохранителей, вооруженных сообразно статусу. И с нормальными горничными, которые не выглядят так, как будто только вчера грабили людей на торговом тракте, – тихо произнесла я. – Что обо всем этом подумают придворные? Мне-то все равно, я потом вернусь домой и вряд ли когда-нибудь еще появлюсь в Загреме. Но это же отразится и на тебе! Теряюсь в догадках, почему тебе настолько плевать на чужое мнение.

– Оно не прикроет мне спину в схватке, – отрезал он.

– Королевский двор – это тоже схватка! – прошипела я. Мне ли не знать, как пришлось бороться дяде за место в Мелхенском замке! А ведь там, в провинции, гадюшник и близко не такой, как в столице. – Проиграешь ее – получишь мятеж.

Но Баво только плечами пожал.

– Уместитесь как-нибудь в карету вдвоем, – только и сказал он, запрыгивая на коня и ведя его вперед.

Я шепотом, сквозь зубы, выругалась, так чтобы никто не слышал. Мы находились на краю поля за Барремом, и остальные спутники были не так уж далеко, ожидая, когда можно будет наконец открыть Колдовские пути.

Мы выехали из города после обеда, после того как принц объявил, что необходимые дела сделаны. Я этому удивилась – все слуги, которые пришли в «Рогатого зайца», желая наняться к «господину Мэлрасу», были отправлены им назад почти без разговоров. И только когда мы уже выехали за пределы крепостной стены, появилась Тана. Баво хватило на нее одного взгляда, чтобы принять на службу. Моим мнением опять никто не поинтересовался.

Только сегодня утром я убеждала себя, что принца стоит вытерпеть – и ради собственного спасения, и потому что его загадка меня заворожила. Но как же Баво при этом меня злил! Даже на восстание этому оболтусу плевать с высокой башни. Он как будто нарочно добивается, чтобы его все ненавидели.

Я медленно выдохнула, стараясь успокоиться. Вид Шеба и Анта, стоящих у путевой кареты, не принес облегчения. Первый давился, пытаясь скрыть смех, а второй с интересом поглядывал на Тану. Молчаливые скромные девушки всегда были в его вкусе. Даже если они примерно настолько же красивые, насколько старый кухонный стол моей бабушки.

– Чего хохочешь? – мрачно осведомилась я у Шеба.

– Да подумал, что принц ведет себя прямо как ты иногда.

– И вовсе я на него не похожа, – огрызнулась я.

– Да-да, конечно, – многозначительно согласился друг. Плечи его продолжали трястись от смеха.

Я еще сильнее помрачнела. И тут мне не найти поддержки.

– Парни, расскажите Тане немного о том, как и что у нас принято, – распорядилась я чуть резче, чем обычно. – Тана, не стесняйтесь, задавайте Анту и Шебу любые вопросы, пока мы ожидаем отправления.

Девушка с легкой растерянностью мне поклонилась.

– Да, госпожа.

Пожалуй, объяснить, что от нее требуется, было моей работой, и не следовало валить ее на Анта с Шебом. Залезая в карету, я чувствовала себя из-за этого виноватой. Однако злость оказалась сильнее. Разговаривать вообще ни с кем не хотелось – по крайней мере, те несколько минут, в которые принц обсуждал с магом, какой из Путей лучше выбрать, чтобы не столкнуться ни с кем из других путешественников.