Это всё серьёзно, внученька, трудно, а может стать очень страшно. Так страшно, что и ангелам не совладать.

«Тёмным продался» – эти слова застряли в мозгу, как рыбья кость под языком. Раздражает, колет, а вытащить не получается. Первая мысль была про Эдика. Теперь его шутки о деревенской бабуле и письме, которое она должна прислать, уже не казались ни смешными, ни безобидными.

Какие-такие «тёмные»? Мои предположения про ад и рай Ефросинья не поддержала, мол, это совсем другое. И ангелы, о которых шла речь, не те привычные христианам служители единого Бога, а вот она, например. Бывшая вратарница после смерти опекает новую, неопытную. Её саму мать Елена долго по жизни вела, а той Меланья помогала. Олига-Вещая со всеми возится, как с детьми. Вот и выходит, что служба продолжается ровно до тех пор, пока охраняемые врата на запоре.

Кто Олигу опекал, неизвестно, и не узнать теперь. Разве что у неё самой спросить, да только разговоров с ней об этом Ефросинье вести пока не доводилось.

Это что же получается? Я тоже после смерти ангелом стану? Очень непонятные ощущения возникали при этих мыслях. Словно меня голышом в снегу вываляли, да ещё бегать заставили, чтобы согрелась.

Выпроводила меня Ефросинья, как только стало темнеть. Заставила лишь повторить все её указания, как я их запомнила, удовлетворённо кивнула и велела захватить с собой фолиант, чтобы дома изучать. Без свидетелей, разумеется.

Я достала телефон, глянула расписание автобусов, до следующего рейса оставалось ещё два часа. Я испугалась, думая, что придётся топать по лесу в темноте, но призрак меня успокоил. Оказывается, Ефросинья заранее договорилась с участковым, он должен доставить меня в город на своей машине.

Сергей поджидал меня во дворе. Извинился, что не подогнал машину к воротам. Здесь давно снег не чистили, сельская администрация не считала нужным заботиться об умершей бабуле. Пришлось нам брести по неширокой тропе до околицы.

Фолиант я не без сложностей засунула в рюкзачок, и теперь его лямки ощутимо давили мне на плечи. Мужчина предложил помочь, но я завертела головой, уже не понимая, кому я могу доверить это сокровище, а кому нет. Настаивать Сергей не стал. Расспрашивать тоже. Шёл размеренным шагом и с очень сосредоточенным видом смотрел вперёд. Он явно готовился к поездке в город. Вместо растоптанных башмаков на ногах участкового были модные ботинки с толстой подошвой, растянутые спортивки он сменил на отутюженные брюки, драповое полупальто серого цвета выглядело элегантно и сидело на мужчине великолепно. Шапку он не надел, зато из-под ворота виднелось пёстрое кашне.

Я невольно залюбовалась спутником, смутилась, когда он перехватил мой взгляд и спросила его:

– Почему вы помогали моей бабушке, Сергей?

– Я? – Он хмыкнул, качая головой. – Всё с точностью до наоборот. Она спасла меня. Если бы не Евросинья, сидеть мне до конца жизни за решёткой.

Я вспомнила, слова призрака о том, что участковый раньше работал в городе, и его выгнали, вот и предположила:

– Типа оборотень в погонах? – Старалась говорить шутливо, но взгляд мужчины заставил меня съёжиться и пролепетать: – Извините, я ничего такого не…

Он снова хмыкнул и кивнул с кривой улыбкой:

– В некотором смысле ты права.

– Я тоже могу перейти на «ты»? – Беззаботно поинтересовалась я в надежде замять неловкость, вызванную моим нелицеприятным предположением.

Мы подошли к поджидавшему нас на обочине джипу. Пискнул электронный замок, Сергей распахнул пассажирскую дверь и ответил:

– Как будет угодно.

– Хорошо, – согласилась я, стягивая рюкзак и усаживаясь. – Давай по-простому. Мне сейчас вообще не до условностей. Столько всего!